Геннадий Зюганов - [2]

В бывших республиках СССР первоначально утвердился тип лидера — бывшего партийного руководителя, «начальника-хозяина», воплощавшего унифицированно-авторитарный стиль правления — Э. Шеварднадзе, Г Алиев, Л. Кравчук, Н. Назарбаев и др. Но с течением времени эта страта стала дополняться в условиях усиливающегося кризиса национально ориентированными политиками-прагматиками типа А. Лукашенко и Л. Кучмы. В целом налицо кризис лидерства. Думается, народные массы ожидают нового типа лидеров, бесспорно — крупных личностей, государственников, обязательно прагматиков, решительных, уверенных, здравомыслящих, заботящихся о своих гражданах, и обязательно лично честных.

Поэт Иван Савельев так образно в стихах выразил эти народные надежды:

Земля иссохла без дождя

И даже люди усыхали;

— Дождя — мы слышали — Дождя!

А мне мерещилось — Вождя!

Вождя! — сограждане кричали…

Мне тоже становилось невтерпеж,

Я торопил в дорогу ум кипящий:

Ну должен же хоть где-то

Выплыть вождь,

Один на всю страну, Но настоящий!..

Мне мнится — на мутантов не похож.

Вы, хилые вождишки, не взыщите.

Высокий, с интеллектом мощным

Вождь. Творец.

И Созидатель. И Строитель…

Лидер должен был отвечать этому народному идеалу-мифу, возникшему в условиях специфической авторитарно-вождистской политической культуры населения России. Особенность политической культуры России заключается в том, что ее лидеры зачастую являются личностями, которые действуют либо во имя государства, либо вопреки государству и политической системе. Первый тип — лидер во имя государства — представлен именами, которые, кстати, часто называет в качестве любимых сам Зюганов, — Петр Великий, Екатерина II, Ленин, Жуков. Второй тип — лидер вопреки государству — представлен именами начиная с протопопа Аввакума, Стеньки Разина, Ленина, большевиков и заканчивая революционным антикоммунистом Ельциным, вступившим в прямую конфронтацию с взрастившей его партией.

С этой точки зрения только один российский политик на современном этапе отвечает парадоксальным образом требованиям обоих типов российского лидерства, то есть является лидером во имя государства и одновременно — лидером вопреки существующей политической системе. Он выражает если не на все 100 %, то как минимум на 90 % эти запросы нации во многих своих компонентах. Для нас нет сомнений — это, конечно же, Геннадий Зюганов. Он лидер оппозиции, гонимой правящим политическим режимом, подвергаемый травле в средствах массовой информации, но он же — государственный деятель, одержимый государственнической — державной патриотической идеей, требующий усиления роли государства во всех областях жизни, возрождения влияния России на мировой политический процесс.

Некоторые авторы говорят, что у него нет пресловутой харизмы в смысле бездумного поклонения ему как абсолютному вождю и страха перед ним всей нации. Но нужно ли это вообще России? Не хватит ли ей культа отдельных личностей в недавнем прошлом или фарсового культа некоторых вождей сейчас? На наш взгляд, России нужен именно такой — рассудительный, уверенный, не стремящийся к славе, к авторитарной власти, умный, но не заумный, доступный пониманию народа, лично талантливый лидер, твердо знающий, чего хочет, убеждающий других, опирающийся на коллектив верных единомышленников и в нем черпающий свои силы.

В прессе уже появились сотни материалов о политическом лидере левых сил Зюганове. Но пришло наконец время поподробнее разобраться в биографии этого незаурядного человека, крупного политика, видного ученого-философа и геополитика, в целом, прямо скажем — уникальной фигуры на российском политическом небосклоне. Издательство «Феникс» опубликовало в своей яркой серии «След в истории» целый ряд портретов современных политических деятелей и, естественно, не могло обойти вниманием этого общепризнанного, второго или третьего по значению, политика России.

Писать о Зюганове легко и сложно одновременно. В его биографии нет личных и семейных катаклизмов. Он женат всю жизнь на первой жене, не принимал непосредственного участия в авантюрах, в военных или мятежных действиях, не стоял на броневиках или танках с указующим перстом. О его внутрипартийной и личностной борьбе также мало что известно. Он не считает нужным афишировать свои проблемы, личные успехи и поражения, не любит, что называется, выставляться, демонстрировать обиды и эмоции, политические амбиции. Он не рвется в правительство, не предлагает свои услуги… Его даже долгое время не считали публичным политиком, так как он был слишком закрыт для граждан и непроницаем как базальтовая скала. С течением времени Зюганов все-таки осознал, что в новых условиях партийный и парламентский лидер должен быть более понятен, доступен не только единомышленникам, но и всем гражданам-избирателям, и дал определенный объем информации прессе о своем житье-бытье. Но это оказалось полуофициозным минимумом, на котором очень трудно построить развернутое жизнеописание и тем более — харизматический культ. Последнее, наверное, просто невозможно, так как Зюганов принципиально отрицает всякий авторитаризм, ибо он органично претит его истинно русской, общинно-коллективистской натуре.