Геморрой, или Двучлен Ньютона - [54]

– Как? – с надеждой спросил я.

Стасик с удивлением посмотрел на меня.

– Не понял? Ты что, хочешь этого?! У вас же другая задача. Погоди, ты же все пытал Вадюшу, хотел найти в АнАне что-то, за что зацепиться, наконец сам придумал, а теперь… Что произошло?

– Не это важно, – ушел я от ответа, – важно, что он действительно все загубит, и надо его остановить.

– Запусти «антивинера», – задумчиво посоветовал Стасик.

– Чиво?! – взвыли мы со Степкой.

– Видишь ли, Микс, – начал пояснять светило психологии, – мне кажется, что «антилузер» – не совсем э-э-э… корректно. Ведь твоя идея в том, чтобы людей перестали подстегивать к гонкам с препятствиями, что все не могут быть винерами. Я понимаю, как пиарщик, ты поставил на слово, которое у всех на слуху, – на лузера. И это сработало. Ты профи. Но, дружище, с научной точки зрения ты сместил акценты, перевернул идею с ног на голову.

– «Папа Вилли, – спросил любопытный малыш, —

Голова твоя белого цвета.

Между тем ты всегда

Вверх ногами стоишь,

Как ты думаешь, правильно это?

– В ранней юности,

– старец промолвил в ответ, —

Я боялся раскинуть мозгами.

И с тех пор, хоть прошло уже множество лет,

Я как прежде стою вверх ногами». —

Продекламировав этот стишок из «Алисы в Стране чудес», я завершил: – Мир не изменился, он, как и прежде, стоит вверх ногами, потому что кому на фиг надо раскидывать мозги? А кому надо, тот делает это с чужими.

– Мика, – трубно вздохнул Харитоша, – ты стал натуральным уродом! Я горжусь тобой!

Пока мы осмысливали этот перл, раздался звук подъезжающей машины. Через минуту из крутого джипа появился… Гоги!

– Гоги! – завопил я и бросился ему навстречу. Остальные наши тоже повскакали. Но он, жестом остановив нас, открыл дверь авто. Оттуда вышла… или выплыла… или возникла… Такой красавицы я не видел. А следом появился человек, который извлек из багажника венок. Такого венка я тоже отродясь не видел. Гоги снял темные очки, поднял указательный палец и произнес спич:

– Когда-то мы поклялись, что даже тень женщины не осквернит это святое мужское место. И вот я нарушаю клятву, потому что вы нарушили свою. Вы забыли, что у вас есть я!

– Гоги! – заорал Ашотик, и мы аж вздрогнули. – Ты что, совсем спятил? Я звонил тебе по пяти номерам и отправил пять эсэмэсок. На, сам смотри!

Он протянул Гоги телефон. Тот прочел эсэмэски и вздохнул:

– Вот козлы! Не сказали, как меня найти?

– Нет, – подтвердил Ашотик, – я и так подъезжал, и эдак, но мне говорили, что ты снимаешь фильм где-то в Африке и на связь выходишь, когда сам решишь.

– Так и есть, – вздохнул Гоги, – откуда я знал, что…

Он засопел, потом взмахнул рукой. Девица и венок загрузились в машину, которая, плавно развернувшись, отъехала. Гоги обнял каждого из нас, включая Степу и Гошу, видимо, решив, что они того стоят, раз уж находятся здесь. Потом все опять сели за стол, помянули Вадюшу, рассказали подробности, представили моих друзей. Гоги кивал. Потом взял бокал и запел. Харитоша поддержал. А потом и мы вклинились, кто как мог. Когда песня отзвучала, Гоги вздохнул:

– Ашот-джан, если не умеешь петь, не пой. Три раза сфальшивил. Вадик ведь все это слышал. Представляешь, каково ему?

– Не можешь пережить, что Ромен Роллан не Грузию, а Армению назвал маленькой Италией?

– Глупости говоришь, дорогой! Кто сейчас знает этого Роллана? И потом, чего только не скажешь после вашего коньяка.

– Слушай, Гоги, – прервал вечных спорщиков Андрюша, – вот ты не лузер – это факт. А ты винер?

– А, – усмехнулся тот, – смотрел я этого парня в Интернете. Интересный типаж. Сначала такой серый был, скучный. Потом смотрю, харизма пробивается. Очень странно. Все помешались на нем. Но вы… вам что за забота? Пардон, нам. Нам пора о будущей жизни думать. А это все… это уже дела молодых, их дела.

Он кивнул в мою сторону, и Харитоша прыснул:

– Точно, Гогицвали, это их дела.

Поднялся ржач. Когда он финишировал, Андрюша ввел Гоги в курс, и тот аж присвистнул:

– Пацан-то вырос. Ты смотри – кандидатов лепит. А президента сможешь?

– А чем тебя нынешний не устраивает? – хмуро спросил я.

– Типун тебе на язык! Я не о нем. У нас скоро в Союзе кинематографистов…

– Нет! – завопил я. – Только не это!

– Видишь ли, – объяснил Андрюша, – тут все не просто.

Он рассказал историю моих мытарств, и Гоги, почесав нос, вдруг запел. Потом, остановившись на середине, сказал:

– Мика, я всегда знал, что ты талантливый парень. Напиши лучше сценарий. Писать никто не умеет. Идей нет, понимаешь? А у тебя они через край.

– Слишком хорошо, чтобы быть правдой, – подал голос Дед, – он без гемора на свой зад не может.

Я укоризненно посмотрел на Деда и спросил:

– Гоги, как тебе сюжет про выборы…

– Нет! – взвыл тот. – Достали! Комедия нужна!

– Ну, сделаю комедию про выборы. Хочешь?

Он не успел ответить – звякнул мой мобильник. Это была Элис! Я извинился и отошел. Элис сказала, что есть дело и надо срочно встретиться. Я кивнул как дурак, потом сказал, что сейчас за городом и потому быстро не получится. Мы договорились, что я позвоню. Я вернулся, посидел немного со своими, пытаясь вникнуть в суть их спора. Не вышло. Жестом отозвал Деда и сказал, что уйду по-английски. Чтобы Дед не беспокоился, успокоил его тем, что оставляю в заложниках Степку, Гошу и свою машину. Потом перемахнул через забор и отправился на дорогу – ловить попутку. На подъезде к городу позвонил Элис, и мы договорились встретиться в кафе.