Геморрой, или Двучлен Ньютона - [42]

– Помоги продать квартиру, – сказал он, – а то ведь меня кинут как лоха.

– Придурок! – бросил я. – Ты что, всерьез думаешь, что они возьмут твои деньги?

– Почему они? – спросил он. – Там и ты есть.

– А в морду не хочешь? Ты тут при чем? Не тебе давали и брать у тебя… Заткнись! – неожиданно прервав себя, заорал я, хотя он и так молчал. Я закурил. Руки у меня дрожали. Не знаю, почему. Почему-то я только сейчас осознал, что Вадика больше нет, а вместо него этот недоумок.

– Значит, вы все благородные, – заорал он в ответ, – даже ты! А я дерьмо собачье?! Так выходит? Ты что, не понимаешь, что он меня перед выбором поставил, он хотел, чтобы я выбрал, кто я— дерьмо собачье или… Он ведь так до конца и думал, что я мудак. Все время хотел из меня человека сделать… по образу и подобию. Своему! И сейчас небось сидит в раю весь правильный и ждет, что я опять лажанусь. Хочет, чтобы я доказал…

– Стоп! – сказал я. – Помнишь, АнАн говорил, что, если ты уверен в своей правоте, живи, никому ничего не доказывая.

– Он не так говорил.

– Так – не так! Я так говорю. Это мой постулат, я сам его вывел по жизни. И он что-то такое говорил, и тебе это понравилось. Вот сейчас у тебя выбор – поступить как сам хочешь, или так, как от тебя ждут. Пусть ждет только Вадик, который, кстати, уже ничего не ждет. Ты свободен в своем выборе. Иди, подумай и прими решение. Свое!

– А чего тут думать, я хочу вернуть долг.

– Плохой ответ, как сказал бы ПиПи. Повторяю: ты никому не должен.

– Слышал уже и понял: потому что я – дерьмо и деньги давали не мне.

– Дерьмо ты или нет, тебе видней. Тут дело в другом – нельзя оскорблять людей, а ты собираешься их оскорбить.

– Выходит, если я не верну долг, то дядя будет считать, что я подлец и скупер, если верну, то так будут… будете считать все вы. И что мне делать?

Мне стало его жаль, он ведь и вправду не знал, что делать, а главное, я почувствовал, что ему реально плевать на квартиру, он хочет поступить правильно. Самое смешное, что за ответом он пришел ко мне, человеку, которого все считали шалопаем. Но я не стал раздуваться, осадив себя тем, что Гоше просто больше не к кому идти, он ведь сирота. Я закурил, подумал и сказал:

– А ты пригласи клубят в ресторан.

– Кого? – не понял он.

– Ну, ребят, мужиков в смысле. Это наш Клуб, значит, ребята в нем – клубята.

– Смешно, – вздохнул он.

Я не понял, что ему смешно, но уточнять не стал и продолжил:

– Поблагодари за все, что они сделали для Вадика, и скажи, что ты навсегда перед ними в долгу. Моральном. И что если кому от тебя что понадобится, ты по первому свисту будешь рядом. А про письмо забыли. Считай, что его и не было.

Гоша так и сделал, чем заслужил признание Клуба. Судя по всему, у меня появился преемник, в смысле, более юный сын полка. Я, правда, слово не совсем сдержал, рассказал все Деду, взяв с него клятву, что он будет молчать. Имел на то право. Во-первых, Гоша – лох лохом – с меня клятвы не брал. Во-вторых, я подумал, вдруг Клубу каким-то образом станет когда-нибудь известно про письмо, и они решат, что Гоша скотина. Вот тогда Дед выступит с опровержением. Тем паче что он мое решение одобрил как единственно мудрое. Вот как!

* * *

Наша пиар-кампания резво продвигалась вперед. Слоган «Так же, как все» сработал. Поддержка щедро оплаченных звезд, красующихся на баннерах со своими версиями заполнения слогана, была очень популярна. Но суперпопулярной оказалась фиго-хрень, сочиненная Гошей в ту памятную ночь, ну, про «дрочу». Мы склепали мультяшный клип, Гоша с его группой (оказывается, у него имелась таковая) исполнил хит. Ролик мы запустили в ютуб. Все повторилось, как в тот раз с Большим. Разве что без склок и истерик шефов. Напротив, нынешние казались довольными. СМИ раздирали АнАна по своим полосам, соответственно, его рейтинг полз вверх. Инет изгалялся, но мы это использовали в плюс. Конечно, никто не считал АнАна серьезным конкурентом тройке лидеров, но для новичка он был неплох и внес какую-то свежую струю в привычный иконостас вечных кандидатов.

Я мог бы успокоиться и расслабиться, но что-то грызло меня. Точнее, я понимал, что долго это не протянет. Не было ни в АнАне, ни у АнАна чего-то цепляющего, того последнего штриха, который мы так и не нашли. Это было непрофессионально, и это не давало мне покоя. Честно говоря, был еще и личный момент. Уж не знаю, как этим пронырам «пираньям» удалось, но они работали на кандидата, в списке лидеров числившегося третьим. Получалось, что, отшив бывших коллег, я открыл им путь наверх. И это уже во второй раз. Может, ПиПи прав, я приношу удачу не себе, а тем, кто рядом? То есть я не лаки, а талисман. Но откуда это известно Элис? Уж точно она была со мной не просто так. А ради чего? Ведь она так ничего у меня и не выпытала. Вот головная боль, причем, как всегда, бинарная – личная и профессиональная. Нет, надо это сломать, почему моя удача должна работать на других?!

Дед, которому, напившись, я все это выложил, заявил, что если я буду вредничать, то удача отвернется от меня и в таком варианте. И, мол, грех мне жаловаться – я раскрутил человека с нуля, а «пираньи» взяли готовенького. Я мрачно скорректировал: «Не взяли, а я им на блюдечке поднес». Дед посоветовал не страдать манией величия, ибо прямых доказательств этого у меня нет. Может, ребятам просто подфартило. А то, что Элис не идет на контакт, вполне понятно – во время боевых действий это может трактоваться как сговор с противником. Я вынужден был согласиться, хотя легче от этого не стало. Я отправился спать, решив, что завтра серьезно проанализирую это. Но события приняли неожиданный оборот.