Гэкачеписты - [12]

Очень быстро кооперативы заняли нишу посредников, а вовсе не производителей. Заниматься производством благодаря существующей правовой и налоговой системе было невыгодно. Оно не приносило таких быстрых доходов, как спекуляция. В сельском хозяйстве появившиеся «фермеры»-арендаторы (характерная замена исконно русского «крестьянина», тогда прошедшая незаметно) также оказались неспособными «накормить страну». Для этого требовалось изменение всей инфраструктуры — снабжение, землепользование, ценообразование. А главное, было непонятно, куда девать все эти мехдворы, огромные сельскохозяйственные комплексы и т. д., кому и в чьи руки их передавать. Поэтому арендаторы могли только существовать при имеющихся колхозах или совхозах.

На предприятиях хозрасчет и выборность руководства привели к снижению производственной дисциплины, развалу устоявшихся связей. С одной стороны, заводы выходили из подчинения министерствам, с другой — начальство де-факто не несло ответственности за деятельность своих предприятий, накапливая долги, по которым должно было расплачиваться государство. Очень быстро директора заводов практически стали несменяемыми.

Население, столкнувшись в реальности с новыми методами хозяйствования, вовсе не возлюбило тех же кооператоров, видя в них преимущественно жуликов. На всю страну прогремело имя кооператора Артема Тарасова, заплатившего 90 тысяч рублей партийных взносов со своей трехмиллионной зарплаты. А в январе 1990-го развернулся скандал вокруг кооператива «АНТ», который попытался вывезти за границу 12 танков Т-72.

* * *

1989 год страна встретила переписью населения. Оказалось, что в СССР проживает 286,7 миллиона человек. Но рост численности почти на 25 миллионов по сравнению с переписью 1979 года мало радовал Горбачева, озабоченного совсем иными делами. Впереди предстояли первые свободные выборы депутатов на I съезд народных депутатов СССР. Поскольку партийный аппарат, по мнению генсека, тормозил преобразования, его следовало подстегнуть выборами, на которых рядовые граждане продвинули бы во власть наиболее активных коммунистов, «прорабов перестройки», как их было принято тогда называть.

Однако задуманные как триумф горбачевской политики выборы оказались его сокрушительным поражением, а главное, потрясли до основания весь механизм государственного управления. Как отмечал британский историк Пол Джонсон, нельзя приводить в динамику империю, она в подобном случае рушится.

Хотя благодаря сложной процедуре избрания большинство на съезде получили представители внешне лояльной Горбачеву номенклатуры, тем не менее в число депутатов вошли и его критики, сплотившиеся в межрегиональную депутатскую группу, — Борис Ельцин (получивший 90 процентов голосов в Москве), Юрий Афанасьев, Гавриил Попов, Аркадий Мурашев. При этом многие первые секретари обкомов проиграли у себя в округах выборы с разгромным счетом.

В результате оппозиционеры были вдохновлены и готовились к новым победам, а номенклатура почувствовала себя преданной Горбачевым и совершенно утратила инициативу, постоянно проигрывая на публичном поле, но еще не смея противиться верховной власти, подчиняясь ей, даже не соглашаясь с политикой, диктуемой из Кремля.

Чтобы предупредить возможные поползновения против себя внутри партийного руководства, Горбачев инициировал на апрельском пленуме ЦК КПСС в 1989 году «добровольную» отставку из ЦК сотни наиболее старых его членов. Не согласился написать заявление только «атомный» министр Ефим Павлович Славский, которому был уже 91 год.

Открытие съезда 25 мая 1989 года и его первые заседания стали главной телевизионной сенсацией, благо они транслировались в прямом эфире. Миллионы советских людей смотрели затаив дыхание выступления депутатов, следили за всеми политическими перипетиями. Хорошо помню, как наш семидесятилетний преподаватель истории КПСС прерывал занятия и шел вместе с нами на кафедру, где имелся телевизор, чтобы не пропустить ничего важного.

Съезд начался с незапланированного выступления депутата Вилена Федоровича Толпежникова, завладевшего микрофоном: «Прежде чем мы начнем свое заседание, я прошу почтить память погибших в Тбилиси!» Затем он потребовал: «Депутатский запрос — назвать имена тех, кто отдал приказ об избиении мирных демонстрантов в Тбилиси 9 апреля!» Как раз за полтора месяца до начала работы съезда в Тбилиси произошли трагические события: в результате непрофессионально проведенного разгона бессрочного митинга, организованного местными националистами с целью подавления абхазского стремления к независимости от Грузии и переросшего в антисоветское выступление, там погибли 19 человек.

Депутатскую комиссию по событиям в Грузии возглавил ленинградский профессор-юрист Анатолий Александрович Собчак, ставший в те месяцы в СССР широко известной личностью, но чье значение оказалось важнее в свете последующей карьеры членов его команды — Дмитрия Анатольевича Медведева и Владимира Владимировича Путина.

Горбачев, поначалу председательствующий на съезде (к тому времени он уже вновь стал председателем Президиума Верховного Совета СССР — после Громыко), пытался лавировать, стараясь не возлагать на себя никакой ответственности, в том числе за разгон митинга в Тбилиси. Ельцин, не получивший нужного количества голосов при выборах в Верховный Совет, все-таки вошел в него — ему уступил свое место депутат Алексей Иванович Казанник, и возглавил Комитет по вопросам строительства и архитектуры. Так что, несмотря на то, что Юрий Николаевич Афанасьев (долголетний профессиональный комсомольский работник) клеймил депутатский корпус как «агрессивно послушное большинство», на самом деле немногочисленные межрегионалы под фактическим руководством Ельцина вовсе не являлись изгоями и вполне могли навязывать свою повестку, как случилось в марте 1990 года, когда была отменена 6-я статья Конституции СССР о руководящей и направляющей роли КПСС. Партия же с каждым днем все ощутимее теряла контроль за происходящим.