Гегель: краткое введение - [29]

Второй вопрос также вытекает из идеализма Гегеля. Есть субъективные идеалисты. Они утверждают, что предельной действительностью обладают собственные мысли и ощуще­ния. Разные сознания по-разному думают и чувствуют, и если это так, то нельзя судить об истинности содержания одного сознания и ложности другого. Такое разделение ста­нет бессмысленным, так как в его основе лежит ошибочное полагание существования объективной реальности за пре­делами мыслей и ощущений индивидуальных сознаний. Ге­гель отрицает наличие бесчисленных различных «действи­тельностей», соответствующих бесчисленным сознаниям. Свою форму идеализма он называет абсолютным идеализ­мом в отличие от субъективного. По мнению Гегеля, реаль­ность одна, потому что и дух в конечном счете один.Теперь мы вернулись к вопросу, с которого началось наше изучение «Феноменологии духа». Если Гегель полагает существующим только один дух, то что он подразумевает под «духом»? Должно быть, это общий или универсальный дух. В таком случае, нельзя ли отождествить дух с душой? Не является ли идея всеобщего духа религиозной в своей основе? Не сле­дует ли ее рассматривать как гегелевское понимание Бога?

Нельзя отрицать, что гегелевское понятие духа остается не вполне определенным. С одной стороны, идея общего или универсального духа нужна Гегелю не только для того, чтобы избежать субъективного идеализма, но и для обоснования идеи духа, идущего к осознанию реальности как своего тво­рения. При условии существования миллионов индивиду­альных сознаний, единичный дух никогда не сможет осоз­нать большую часть реальности как собственное творение, поскольку этот участок окружающего мира будет состоять из творений других сознаний. Способ, каким дух постигает мир, прежде чем достичь абсолютного познания, — как нечто независимое от духа и даже враждебное духу, — часто на проверку окажется не ошибкой, а прописной истиной. По- видимому, все это заставляет нас интерпретировать геге­левское понятие духа как космическое сознание особого рода: разумеется, это не традиционное понятие Бога как бытия, отделенного от универсума, но, скорее, как чего-то, более близкого тем восточным философским системам, для которых Все есть Одно. С другой стороны, Гегель считал себя бескомпромиссным защитником разума. Возможно ли при­мирить такую позицию с его идеями о духе? Ответ будет утвердительным, если серьезно отнестись к тому, насколько необходимым для общества Гегель считает сознание. Начи­ная с первого раздела «Феноменологии духа», философ на­стаивает на том, что знание только тогда является знанием/ когда его можно передать. Необходимость языка исключает идею полностью независимого сознания. Сознание должно развиться в самосознание, взаимодействуя с другими со­знаниями. В конце концов, дух может обрести свободу и самопонимание только в рационально организованном об­ществе. Тогда сознания — не обособленные атомы, связан­ные между собой случайным образом: напротив, индиви­дуальные сознания существуют вместе или не существуют вообще.

Социальная теория духа Гегеля особенно важна в виду ее влияния на более поздние философские направления, но для осмысления познания как тождества духа самому себе ее недостаточно. Впрочем, к этому вопросу можно подойти и с другой стороны — со стороны идеи Гегеля об универ­сальной природе разума. Мы уже знаем, что Гегель считает разум внутренне присущим принципом духа и понимает его как универсальный по своему существу. Поэтому он мог бы сказать: постольку поскольку индивидуальные сознания являются именно сознаниями, а не эгоистическими желани­ями или капризами — они все действительно будут мыслить и действовать в гармонии друг с другом, осознавая друг друга как имеющих одну и ту же природу. Эта сущность, этот «уни­версальный дух», — не индивидуальный дух, не общий, а просто рациональное сознание.

Такой взгляд на природу разума и духа может показаться крайним и односторонним. В его основании может лежать, как и в основе его политической философии, сбивающий с толку оптимизм относительно возможности гармонии между сознаниями людей. Последний, впрочем, не означает обра­щение к мистическому единству космического сознания. Насколько точна интерпретация центральной идеи «Феноме­нологии духа» — уже другой вопрос.

Глава 5 Логика и диалектика

Я уже говорил в предисловии, что в мою задачу не входит рассмотрение работы «Наука логики». С другой стороны, я не хочу, чтобы у читателя сложилось неправильное пред­ставление, что в философской системе Гегеля этот труд за­нимает незначительное или второстепенное место. Поэтому я скажу несколько слов о достижениях Гегеля в этой работе и воспользуюсь случаем, чтобы рассмотреть диалектический метод, который зачастую называют величайшим открытием Гегеля.

Гегелевская концепция логики

Целью логики, как указывает Гегель во введении к своей работе, является истина. Но какую именно истину следует познавать? Гегель начинает с упоминания традиционной точки зрения, отделяющей содержание мысли от ее формы и определяющей логику как науку о форме истинного или правильного мышления, безразличную к его содержанию. Общепринято, что логика изучает формы умозаключений, например: