Где-то там - [24]

Фриборд в недоумении уставилась на него.

— И на хрен в таком случае нужна смерть?

— Именно.

— Мне дорога жизнь, — продолжала она.

— Еще бы! — кивнул Кейс. — Столько игрушек!

Фриборд облокотилась о стойку, закрыла лицо ладонями.

— Столько игрушек! — едва слышно повторила она. Слова, казалось, застревали в горле, словно она пыталась вытолкнуть покрытый колючками кактус. — Да, целая куча игрушек. Вагон.

— Что с вами? — участливо спросил Кейс.

Фриборд затрясла головой.

— Не хотите рассказать?

Фриборд тихо всхлипывала.

Кейс поставил стакан и положил руку ей на плечо.

— Пожалуйста, не стесняйтесь, тут нечего стыдиться. Расскажите, — попросил он.

— Сама не знаю. Иногда я плачу без всякой причины. Не знаю. Не знаю, — прорыдала она.

— О чем вы сейчас думаете?

— Не знаю, — настаивала она.

Кейс осторожно коснулся пальцем ее щеки.

— Тогда поплачьте, дорогая, иногда это полезно, — начал он, но тут в комнату ворвался взъерошенный Дир и устремился к бару. Окинув взглядом сцену действия, он громко объявил:

— Вижу, вам уже море по колено!

— Что угодно, мистер Дир? — справился Кейс.

— Новое тело, — ответствовал писатель, — и мозг младенца.

— У меня готов мартини, мистер Дир.

— Ни за что, — замахал тот руками и показал на ряд бутылок за спиной Кейса. — Передайте мне «Чивас Ригал» и стакан.

Кейс сочувственно кивнул и потянулся за бутылкой.

— Вы ужасно выглядите, — заметил он. — Что стряслось?

— Стряслось? Хотите знать? Ну, так я скажу, — отрезал Дир и уже раскрыл было рот, но увидев, с каким отчаянием смотрит на него Фриборд, вытирая глаза бумажной салфеткой, мигом заткнулся.

— Ничего, — буркнул он и, налив стакан на два пальца, вновь подчеркнул: — Совершенно ничего. Все как нельзя лучше.

В комнате появилась Анна Троли, очевидно, чем-то расстроенная. Быстро подойдя к стойке, она села рядом с Диром.

— Привет, Анна. Выпьете?

— Да, двойную порцию, — выдавила она.

— В таком случае, я полагаю, что все в порядке? — вставил Кейс.

— Простите, не поняла.

Кейс с невинным видом воззрился на нее.

— Нет, это я так.

Дир повернулся к Троли, внимательно изучил ее осунувшееся посеревшее лицо, трясущиеся руки, вцепившиеся в стойку, и посмотрел в глаза.

— А вы что видели?

Фриборд резко вскинула голову.

— Что? Что вы имеете в виду? Кто и что тут видел?

— Ничего, — выдохнула Троли, глядя прямо перед собой.

— А я и того меньше, — сообщил Дир.

— Вот и прекрасно, — обрадовался Кейс, снимая бутылку с полки. — Вам сухой шерри с капелькой джина, Анна?

Троли как-то странно передернулась.

— Ну да, — выговорила она наконец, — именно.

Дир опрокинул в рот содержимое стакана.

— Будьте здоровы, — пожелал Кейс.

— Это не смешно, — прорычал Дир.

— Я и не сказал, что это смешно.

— Там ничего не было, — настаивал Дир.

— Знаю.

— Мать вашу, о чем это вы толкуете? — взвилась Фриборд, чье раздражение с каждой минутой все больше нарастало.

Она так и лезла в бой, мечтая сорвать на ком-нибудь злость, но Дир успокаивающе похлопал ее по руке.

— Не обращай внимания.

Кейс поставил бутылку перед Троли.

— Я заметил, что у вас отсутствующий взгляд, — шепнул он. — Чувствуете приближение чего-то...

— Ничего нового, — почти беззвучно ответила она.

— Простите, не расслышал, — извинился Кейс. Глаза Троли прожгли его, как два огненных стержня.

— Ничего нового, — повторила она.

— Вот как!

Кейс расстроенно взмахнул руками.

— Ну до чего же жаль, что ни телевизор, ни радио не работают! — простонал он. — Как бы мне хотелось послушать шестичасовые новости!

— Вне всякого сомнения, — пробурчала Троли. — Да и мне тоже. Вот только не хотелось бы увидеть себя в этих самых новостях.

— О чем вы? — удивился Кейс.

— Ни о чем.

Она пригубила шерри. Руки ее по-прежнему заметно тряслись.

— Кстати, о новостях, — начал Кейс, обернувшись к стойке. Фриборд и Дир о чем-то тихо переговаривались. Кейс откашлялся и спросил:

— Интересно, что вы думаете о внешней политике, проводимой президентом Клинтоном?

Гробовое молчание было ему ответом. Фриборд и Дир тупо уставились на Кейса. Выражение их лиц, как и у Анны Троли, было недоумевающе-озадаченным. Все, как по команде, затаили дыхание, и, кажется, было слышно, как падают на пол и мебель пылинки.

Кейс переводил вопросительный взгляд с одного лица на другое. Наконец Дир, нахмурившись, осведомился:

— Какимпрезидентом?

Кейс замер, словно выжидая чего-то, и с оттенком некоторого сожаления, спохватился:

— О, я имел в виду президента Буша! Как глупо вышло! Прошу простить!

Но все трое, оцепенев, продолжали пялиться на него. Первой очнулась Троли и уткнулась в свой стакан. Немного посидев, она обернулась к окну, глядя на кроваво-красный глаз солнца, постепенно тонувшего в грязно-коричневых водах реки.

— Уже почти стемнело, — выдохнула она. — Ночь наступает. Кейс лишь покачал опущенной головой.

* * *

Немного позже Троли, поднявшись в свою комнату, раскрыла дневник, прочла последнюю запись и дополнила, тщательно выводя каждую букву:

«Начало десятого. Страх одолевает меня все больше. И что тут странного? Существовать в безграничном мраке этой Вселенной, мучаясь и не зная, откуда мы пришли и куда уйдем, удерживаться на бешено вращающемся в пустоте обломке скалы, разве это само по себе не ужасно? Если смотреть на вещи с рациональной точки зрения, страх — такая же неотъемлемая часть нашей жизни, как еда, дыхание, смерть. И все же сейчас я испытываю нечто совершенно иное, это кошмар другого рода. Я страшусь не призраков. И ощущаю присутствие чего-то леденяще чуждого и неумолимого, не из нашего мира. Кейс хочет устроить сегодня сеанс. Гибельная мысль! Боже, помоги мне! Я с тоской и отчаянием жду того, что может проникнуть в эту дверь!»