Где-то на Северном Донце - [37]
Смотря где и как.
А Селивестров о Батышеве все разузнал заранее. Знает, какой талантливый руководитель, знает, какой он патриот — отдавший и всю свою энергию родной стране, и самое дорогое — обоих сыновей на передовую линию огня. И тем не менее тоже глядит букой, на резкость отвечает резкостью. Отчего?
Директор нетерпелив, требует быстрейшего решения проблемы водоснабжения, уклончивых ответов не принимает. Его можно понять. Но и Селивестров ясен как божий день. Чтобы найти ключ к расшифровке проблемы — нужно время, а времени не дают. Тот же Батышев словно клещами за горло держит: давай воду! Два знающих специалиста, по деловой хватке очень похожие друг на друга люди, ведут себя как два медведя в одной берлоге. Он, Бурлацкий, несколько раз пробовал поговорить с майором, но куда там — отмахивается и гнет прежнюю линию… Столкнулись два характера… А может быть, иначе нельзя? Может, это даже к лучшему? Трудно понять. Хорошо хоть есть Купревич. Этот смягчает стычки. На него вся надежда.
Вспомнив о Купревиче, Бурлацкий озабоченно запускает пятерню в короткий русый чуб. Во время недавнего посещения Песчанки генерал Кардаш конфиденциально сообщил старшему лейтенанту, что у особоуполномоченного погибла на фронте жена, просил поглядывать за ним. Похоронную направили на пустующую московскую квартиру, но мало ли что… Генерал очень боялся, что Купревич узнает об этом и психологически выйдет из строя. И это в такой ответственный, предпусковой момент!
Выполняя просьбу Кардаша, Бурлацкий по возможности «поглядывал». Но Купревич вел себя молодцом. Был энергичен и деятелен. Правда, похудел, осунулся, но… в такое время только редкие прохвосты полнеют. На днях Бурлацкий провел более часа в кабинете особоуполномоченного. Все это время Купревич толково консультировал руководителей многочисленных монтажных организаций, звонил, ругался, даже грозил. Бурлацкий поглядывал на него и удивлялся: откуда у такого белолицего, чем-то похожего на девушку молодого человека находятся резкие, сердитые слова? Выходит, обманчивая штука — внешность, выходит, есть у Купревича нечто такое, что не позволит ему опустить руки, даже узнай он о гибели любимой жены. А потому, если схлестнутся директор с майором, — у Купревича достанет твердости не допустить бестолковой драчки.
И тем не менее Бурлацкий уверен, что в кабинете директора сейчас дым стоит коромыслом. Рискованное, необычное предложение должен внести Селивестров. У Бурлацкого даже мурашки по спине пробежали, когда майор поделился с ним своими окончательными выводами. И не посмел он рассказать о встрече, которая случилась у него на днях в геологическом управлении.
А дело было так. В коридоре подошла к старшему лейтенанту миловидная женщина лет тридцати с немногим. Поинтересовалась:
— Извините, товарищ. Вы случайно не из подразделения майора Селивестрова?
— Да.
— Скажите, имя-отчество майора Петр Христофорович?
— Так точно. Петр Христофорович.
Обветренное лицо женщины слегка порозовело, в карих глазах мелькнуло что-то затаенное, чисто женской.
— Тогда передайте ему привет от меня. Скажите: от Сони.
— Сони? Гм… А отчество?
— Просто от Сони. Он знает.
— Ну, это он. А я? — неожиданно для самого себя проявил любопытство Бурлацкий.
— От Софьи Петровны, если это вам так важно.
— Очень важно, — подтвердил Бурлацкий и, чувствуя, что поступает бестактно, все-таки не сумел сдержаться: — А еще что сказать ему? Где вы, откуда, в каком качестве?
Настырность молодого офицера не смутила Софью Петровну. Она чуть улыбнулась, прищурилась, разглядывая Бурлацкого.
— Откуда? Эвакуирована с Кольского полуострова. Теперь работаю здесь. О семейном положении тоже доложить?
— Желательно, — брякнул Бурлацкий.
— Была замужем. Разведена. Детей нет, — с подчеркнутой иронией сказала Софья Петровна, видимо, не желая принимать всерьез нахальство собеседника.
— Понятно, — улыбнулся Бурлацкий, самым странным образом радуясь отчего-то за майора. — Привет будет передан…
Передать привет сразу, однако, не смог — Селивестров почти круглосуточно находился в Синем перевале. Остаться наедине ни разу не пришлось. А когда это случилось, Бурлацкий почему-то промолчал. Не то чтобы побоялся в столь важный момент отвлекать майора, а просто решил подождать. В Бурлацком крепло убеждение, что в привете Софьи Петровны для Селивестрова может быть много значительного. Пусть Купревич с Селивестровым вершат свои дела спокойно. А то, что суждено узнать, так или иначе будет узнано. Только не теперь.
Расхаживая по кабинету, Бурлацкий ловит себя на мысли, что сейчас ему очень хочется оказаться на совещании, в кабинете Батышева, в котором наверняка — иначе и быть не может — дым стоит коромыслом.
…В кабинете директора химкомбината в самом деле дымно. И шумно. Шумно, хотя спорят всего двое: Батышев с Селивестровым. Все прочие участники совещания уже высказались и теперь сосредоточенно курят, ожидая, когда директор с майором выговорятся до конца.
— Тридцать километров магистрального трубопровода. Три насосные станции. Шутка сказать! — гремит Батышев. — Каким проектом, какой сметой это предусмотрено?
Костя Паздеев, бывший десятиклассник, поступил работать в гидрогеологическую партию. Трудно даются ему первые трудовые шаги. И дело вроде не нравится и люди кругом не такие, как хотелось бы… Но постепенно герой повести убеждается, что он не прав, влюбляется в свою профессию, узнает много хороших людей.Автор этой повести Владимир Васильевич Волосков родился в 1927 году в Омутнинске Кировской области. С детских лет жил и учился в Свердловске. В 1944 году ушел добровольцем во флот. После демобилизации в 1950 году работал в геологических и гидрогеологических партиях.
Идет первый год войны… Фашисты еще недалеко от Москвы, еще окружен Ленинград Армия наша еще испытывает острую нужду в вооружении и боеприпасах. В далеком тылу, на Урале, спешно восстанавливаются эвакуированные предприятия, в том числе Песчанский химический комбинат. Но для пуска комбината на полную мощность нужна вода, а найти ее в этих местах — не просто. Это знают гидрогеологи, ведущие поиски, знают и враги, пытающиеся задержать пуск важнейшего промышленного объекта…Автор этой повести Владимир Васильевич Волосков родился в 1927 году в Омутнинске Кировской области.
В повести молодого уральского писателя Владимира Волоскова «Операция продолжается» рассказывается о том, как в одном из советских городов была разоблачена группа фашистских резидентов.
Недавняя десятиклассница Леночка работает на стройке. Она ждёт, что Валерка Сучков скажет ей те слова, которые изменят всю её жизнь. Он ведь уже предупредил её, что ему нужно серьёзно поговорить с ней по важному делу. Но решительному разговору помешало происшествие на стройке. Леночка проявила себя как человек, которому дороги государственные интересы, которому дорого общественное добро. А она считает себя эгоисткой, потому что думает не о том, что произошло на стройке, — ей кажется, что она ничего особенного не сделала, — а о том, что не услышала самых главных слов… Но разговор и не понадобился.
В книге собраны воспоминания жителей города Луганска о военных событиях лета 2014 года В ней отображены реальные события, реальные чувства и судьбы людей, переживших общую беду в Луганске и за его пределами.
Маленькие невыдуманные рассказы о бойцах Ленинградского фронта, написанные и опубликованные в 1943 году в блокадном городе.
В этом очерке рассказывается о командире легендарного бронепоезда, защищавшего вместе с другими частями 3-й армии Урал от белогвардейцев, — Иване Деменеве. Рабочий парень со станции Усольской, он получил революционное воспитание в среде петроградского пролетариата, а затем, вернувшись в родные края, стал одним из организаторов рабочих добровольческих отрядов, которые явились костяком 3-й армии. Героическим подвигом прославил себя экипаж бронепоезда. Очерк написан на основании немногих сохранившихся документов и, главным образом, на основании воспоминаний участников событий: А.
"Эта книга — про Аркадия Петровича на войне. А называется она так — «Партизанской тропой Гайдара» — потому, что шел я по его следам. Шел, как бывший мальчишка, шел, как бывший тимуровец, шел по отзвукам полузабытых легенд, чтобы знать, как все было на самом деле. Мне довелось побывать в Лепляве и Озерище, Хоцках и Калеберде, Гельмязеве и Калениках, на Германовом хуторе и хуторе Малинивщина. Названия этих сел можно отыскать только на очень подробной карте, но они будут часто встречаться в книге. Довелось мне летать и ездить в Канев и Киев, Золотоношу и Черкассы, Гайсин и Львов, в Ленинград и в далекий Уяр Красноярского края. И это были тоже тропы Гайдара, потому что я искал и находил боевых его товарищей и еще потому, что след остается не только на земле,—он остается в памяти, он остается в сердце.
Созданный на территории оккупированной Сербии Русский охранный корпус Вермахта до сих пор остается малоизученной страницей истории Второй мировой войны на Балканском театре. Несмотря на то, что он являлся уникальным прецедентом создания властями Германии обособленного формирования из русских эмигрантов, российские и зарубежные историки уделяют крайне мало внимания данной теме. Книга Андрея Самцевича является первым отечественным исследованием, рассматривающим данный вопрос. В ней, на основе ранее неизвестных документов, подробно рассмотрены обстоятельства развертывания и комплектования формирования на различных этапах его истории, ведения им боевых действий против повстанцев и регулярных вооруженных сил противников Германии на территории Сербии и Хорватии и проведения его военнослужащими многочисленных карательных акций в отношении местного населения.
Повесть «Лётчица, или Открытие молчавшей легенды» о том, как в 1944 г. в сумятице немецкого отступления встретились советская летчица Люба и немецкий ефрейтор «рыжий увалень» Бенно Хельригель. Щемящая, пронзительная история военной встречи продолжается спустя почти тридцать лет в Москве, куда Бенно приезжает на похороны Любы.