Где найти Гинденбургов... - [58]

– Хорошо, назовите, почему мы должны вам помогать. Только один аргумент. И если он будет убедительным, мы продолжим разговор, нет, извините. – генерал Эрн произнес это скучающим тоном человека, которого трудно чем-то удивить и расшевелить. Но советский разведчик ждал именно этого вопроса.

– Господа офицеры. Нам предстоит война с Германией. По данным нашей разведки, германский штаб уже разрабатывает план нападения на нашу россию. Они намерены за весну-лето нанести поражение союзникам во Франции и потом начать подготовку к вторжению. И наша страна к войне не готова. Мы просим вам помочь Родине.

– Почему вы уверены в поражении союзников? – неожиданно подал голос генерал Белов.

– Потому что у них нет России, которая ударит по немцам и спасет союзников. Скажите, сколько раз наша армия спасала Антанту? Сколько раз мы начинали операции против немцев поспешно, неподготовленными, по невыгодным направлениям только чтобы оттянуть на себя немецкие резервы? И что союзники? Они даже боеприпасы не отгружали по заявкам русской армии. Извините, но, уверен, ровно через месяц вы убедитесь, что все будет происходить по самому плохому для союзников сценарию. Немцы их удивят. И очень сильно обидят.

– Тогда есть смысл через месяц и продолжить этот разговор. Извините, господа, вынужден вас покинуть. Наш разговор остается в тайне.

Вслед за генералом Эрном собрание покинул и полковник Леш.

– Скажите, вот мы с Иваном Тимофеевичем оцениваем положение союзников во Франции не настолько безнадежным. Немцы должны их победить. Но у них на это может уйти полгода, а то и год. Откуда у вас уверенность в быстрой победе Германии? – Высоколян оставался безучастным внешне, да и тон его вопроса был ленивым, так, вроде уточняет не столь уж важные детали, но Григулевич понимал, что сейчас он и проходит проверку на вшивость.

– У нас есть данные, что немцы провели блестящую подготовку кампании сорокового года. Союзникам подкинут план атаки через Бельгию и Голландию. Как только армии союзников двинутся навстречу германской армии последует стремительный удар через Арденны. В обход линии Мажино. Вопрос в одном: успеют англичане смыться к себе на остров или нет.

– Интересное мнение. И кто у немцев такой умный? – в глубоком раздумье произнес Белов.

– Генерал Манштейн. – мгновенно отреагировал разведчик.

– Этот может. План Польской кампании его рук дело. – неожиданно подтвердил слова Мигеля полковник Керн.

– И еще, господа, вы будете удивлены, но Коминтерн до лета не доживет – будет распущен. Я прошу понять, каждый день сейчас дорог. Все равно на подготовительные мероприятия уйдет месяц-полтора. Вы можете в любой момент отказаться. Но если я буду прав…

– Сергей Николаевич, думаю, надо помочь… товарищам… – последнее слово далось Высоколяну с большим трудом.

– Я согласен со Степаном Леонтьевичем. А через месяц мы сможем продолжить разговор, но уже по более конкретным планам.

Оба генерала покинули комнату, в которой с Григулевичем остался только полковник Керн. Они обсудили самые важные вопросы сотрудничества.

А через месяц оказалось, что две латиноамериканские страны начали готовится к новой войне и закупать военное снаряжение и оборудование для сложных производств. Парагвай закупил в США разорившийся тракторный завод, Боливия закупила автомобильный завод у Форда, которого пока еще не вывели из кризиса поставки в Британию. В Швейцарии было закуплено огромное количество станков той же Боливией, в том числе оптико-механический завод, обе страны покупали высокооктановый бензин и огромное количество (в масштабах этих стран) радиостанций. Боливия купила у США десять новейших истребителей, шесть штук таких же самолетов оказались проданы Парагваю. И кого волновало, что пароход с тракторным заводом утонул в шторм, что закупленное в Швейцарии новейшее оборудование в Ла-Пасе сгорело вместе со складом, где хранилось. А что рации? Так ведь не воюем? Пусть себе лежат на другом складе. Надо будет – и этот склад сгорит.

* * *

Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 20 апреля 1940 года

Этот разговор с глазу на глаз длился уже два часа. Второй раз за это время Поскребышев приносил чай с печеньем и бутербродами. Чай выпивался весь. А вот из остального… съели две или три печеньки, бутерброд и варенье в вазочках оставалось нетронутым.

Сталин курил, ожидая, когда секретарь уберет чайный прибор.

– А теперь, Лаврентий, общий итог.

– Из задержанных органами по «Заговору генералов» 95 % – люди, к заговору не причастные. Троцкистский центр прекрасно знал особенности работы НКВД под руководством Ежова, поэтому первые взятые заговорщики применили тактику оговора и дискредитации большой группы военных, партийных и государственных руководителей. Хотите раскрыть большой заговор? Так он будет очень большим. А следователи и рады были стараться. Вместо того, чтобы вдумчиво анализировать информацию, отделять правых от виноватых, под пытками и психологическим давлением давались показания, которые брались на веру. В сети органов попало слишком много неповинных людей, конечно, попадались и те, кто действительно был причастен к заговору. По результатам анализа архива Троцкого, примерно 10–15 % заговорщиков остались на свободе. Координатором действий троцкистского центра стал безвременно ушедший от нас Никита Сергеевич.