Где найдёшь, где потеряешь - [14]
Шторм — вещь относительная. Электрику Губареву, потерпевшему, так сказать, кораблекрушение, его штормяга виделся буйным, свирепым, прямо-таки светопреставление в ночи. И тем не менее он нисколько не робел, даже напротив, был отчасти удовлетворен этакой страшной оказией. Конечно, само путешествие по волнам в мокрой телогрейке, со стынущей спиной не награждало особой радостью. Но когда все прекратится, счастливо минует — вот будет радость и торжество! Кто еще в свои восемнадцать лет может похвастать столь необычным приключением на море? Кто выдержал бы, кто отважился по собственному почину в яростном урагане себя испытать?
— Марина… Видела бы Марина! — восторгаясь своим мужеством, бормотал Алексей.
Но скоро поверхностные соображения выветрились из головы.
Маневрируя перед собой узким фонарным лучиком, будто слепец тростью, пробрался Алексей на соседний понтон, на следующий и еще дальше вперед. Прыжки через водные промежутки были сейчас слишком опасны, почти невозможны, и поэтому он отменил их благоразумно, одолевал преграды на карачках и ползком. Да и то, когда лез по трубе без света (фонарик убирал, чтобы освободить руки), а снизу подхлестывали волны, а сверху мочалил дождик, а полусферы на стыке ворочались, как живые толстобокие тюлени, тогда становилось хоть не жутко, но очень и очень не по себе. Такой номер не выкинешь для забавы. Лишь одна необходимость могла заставить. И она не только заставляла, толкала на риск Алексея, она еще помогала и хранила от падения, вселяясь в душу решимостью и верой, что он не должен, не смеет на работе утонуть.
А вообще-то, умозрительная завитушка на тему трагического финала, водолазных поисков и посмертной славы скользнула по сознанию парня и даже заинтересовала своей уникальностью. Но в ту же секунду другая, настоящая забота вышибла из головы дурь, настойчиво призвала к себе все внимание. Дело в том, что посредине опекаемого обрывка рефулера, где пятый понтон, обнаружилась нежелательная кривизна. Чтобы не лопнуть еще раз, плавучая полоса должна была дрейфовать прямолинейно, а здесь, оспаривая закономерность движения в потоке, она почему-то заворачивала, выгибалась серпом.
— Проклятье! — озадаченно произнес Алеша. — Если загнет круче, то ни болты, ни цепи не выдержат. Что из этого следует? Пока ничего…
Он замер, позабыв о дожде и холоде. Он стоял над изломом рефулера и думал, усиленно думал. Кстати, стоял на четвереньках для пущей безопасности. А к тому же светил и светил фонариком, не щадя батареек, не помня о них. Как многие в момент самоуглубленности и сомнений, Алеша подгонял свои мысли вспомогательной речью, сбивчивым бормотанием себе под нос:
— Так. Карандаша у нас нету, плохо. Его пузатый Галай прихватил. У нас в наличии только маленький ключ. И ножик. И ключ от квартиры. Не густо!.. Впрочем, тут никакой инструмент не поможет. Есть один инструмент — руки. Ну и голова сюда же. Почему заносит?.. Передний конец медлительней заднего. Задний быстрее переднего. Передний…
И вдруг, выпрямившись на коленях, трахнул себя парень в лоб кулаком. Однако удар был поощрительный, даже восторженный. Потому что идея все-таки родилась, возникла во тьме невозможностей, и для ее осуществления оставалось теперь только продумать детали, а там — поработать и «ура!». Полный порядок.
Где в рост, где в три погибели, по-обезьяньи — ибо качка не слабела, — вернулся осененный изобретатель на тот край измышленного корабля, который назвал для себя кормою. Здесь заметней, чем на середине, проявлялись наскоки волн и прочая штормовая куролесица. Последний понтон вставал на дыбы, вскидывался, как необъезженная лошадь, и удержаться на нем по-человечески не сумел бы самый бывалый матрос. Но Алешу, поднаторевшего действовать коленопреклоненно, это ничуть не смутило и от работы не отвлекло. Он размотал проволоку на контактном ящике, выпрямил ее и снова пустил в ход, используя запас, дорожа каждым сантиметром. Его идея требовала повышенной предусмотрительности, и потому Алеша закрепил кормовой конец кабеля покрепче, понадежней, что называется, намертво. После этого отправился ко второму концу, который на ведущем понтоне.
Затея сообразительного электрика заключалась в том, чтобы сбросить с рефулера почти весь кабельный груз и тем самым погасить скорость кормовой части. Тогда, по замыслу, вереница понтонов распрямится, ляжет стрелой, будет плыть точно по курсу ветра.
— Фордевинд, — приговаривал Алеша, — чистый фордевинд! Вот только выдержит ли проволока?
Эта техническая деталь сильно смущала его, беспокоила на всем пути к завершению плана. Если потопить кабель вместе с распаечным ящиком, то он, чего доброго, зацепится за дно, якорь неплохой, да только последствия неизвестны. Если опустить просто так, без ящика, один лишь электропровод хвостом за кормой, то и тут риск велик, а к тому же мочить фазные концы не рекомендуется. И выходит, идея не столь уж гениальна, как показалось сперва. Хорошая идея, но… В общем, она не безупречна.
— М-да, — вслух размышлял Алексей, — пожертвовать, рискнуть… Как же иначе? Ради большего меньшим рискнуть… Дилемма. Нет, скорее, альтернатива…
Так уж повелось испокон веков: всякий 12-летний житель Лонжеверна на дух не переносит обитателей Вельранса. А каждый вельранец, едва усвоив алфавит, ненавидит лонжевернцев. Кто на уроках не трясется от нетерпения – сбежать и проучить врагов хорошенько! – тот трус и предатель. Трясутся от нетерпения все, в обеих деревнях, и мчатся после занятий на очередной бой – ну как именно он станет решающим? Не бывает войны без трофеев: мальчишки отмечают триумф, срезая с одежды противника пуговицы и застежки, чтоб неприятель, держа штаны, брел к родительской взбучке! Пуговичная война годами шла неизменно, пока однажды предводитель лонжевернцев не придумал драться нагишом – позора и отцовского ремня избежишь! Кто знал, что эта хитрость приведет затянувшийся конфликт к совсем не детской баталии… Луи Перго знал толк в мальчишеской психологии: книгу он создал, вдохновившись своим преподавательским опытом.
Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.