Где апельсины зреют - [12]
— Отчего-же?
— Да разное-съ… Во-первыхъ, чтобы въ гостинницахъ дорого не брали. Какъ узнаютъ, что русскій — сейчасъ все въ три-дорога — ну, и обдерутъ. А во-вторыхъ, изъ-за того не признаются, чтобы свой-же землякъ денегъ въ займы не попросилъ. Вотъ и еще русскій съ женой идетъ.
— Однако, у васъ здѣсь много знакомыхъ, замѣтила Глафира Семеновна. — Только отчего вы съ ними не кланяетесь?
— Изъ-за этого самаго и не кланяемся. Онъ думаетъ, какъ-бы я у него денегъ не попросилъ, а я думаю, какъ-бы онъ у меня денегъ не попросилъ. Такъ лучше. А что я передъ вами-то русскимъ обозначился, то это изъ-за того, что мнѣ ваши физіономіи очень понравились, разсказывалъ Капитонъ Васильевичъ.
— Мерси, улыбнулась ему Глафира Семеновна. — А насчетъ денегъ будьте покойны, мы у васъ ихъ не просимъ.
На бульварѣ Promenade des Anglais были построены деревянныя мѣста со стульями и ложами, обращенными къ конному проѣзду. На доскахъ на видныхъ мѣстахъ были расклеены громадныя афиши.
— Это что такое? Здѣсь каеое-то представленіе будетъ, сказала Глафира Семеновна.
— То есть оно не представленіе, а особая забава. Цвѣточная драка, отвѣчалъ Капитонъ Васильевичъ.
— Какъ драка? удивленно въ одинъ голосъ спросили всѣ его спутники.
— Точно такъ-съ… Драка… Цвѣтами другъ въ друга швырять будутъ. Одни поѣдутъ въ коляскахъ и будутъ швырять вотъ въ сидящихъ здѣсь на мѣстахъ, а сидящіе на мѣстахъ будутъ въ ѣдущихъ запаливать. Такъ и будутъ наровить, чтобъ посильнѣе въ физіономію личности потрафить. Фетъ де прентамъ это по ихнему называется и всегдабываетъ въ посту на середокрестной недѣлѣ. По нашему середокрестная недѣля, а по ихнему микаремъ. Совѣтую купить билетъ и посмотрѣть. Это происшествіе завтра будетъ.
— Непремѣнно надо взять билеты, заговорила Глафира Семеновна. — Николай Иванычъ, слышишь?
— Возьмемъ, возьмемъ. Какъ-же безъ этого-то! На то ѣздимъ, чтобъ все смотрѣть. Цвѣточная драка — это любопытно.
— Драку я всякую люблю. Даже люблю смотрѣть, какъ мальчишки дерутся, прибавилъ Конуринъ. — Гдѣ билеты продаются?
— Да вотъ касса. Я самъ нарочно для этого пріѣхалъ сюда въ Ниццу. Меня просили взять четыре первыя мѣста, сказалъ Капитонъ Васильевичъ.
— Ахъ, и вы будете! Вотъ и возьмемъ мѣста рядомъ… заговорила Глафира Семеновна.
— Нѣтъ, самъ я не буду. Самому мнѣ нужно завтра по дѣламъ къ одному… посланнику. А я для графа. Графъ просилъ взять для него четыре кресла. Человѣкъ почтенный, именитый… Отчего не угодитъ?
— Ахъ, какъ это жаль, что вы не будете! Послушайте, пріѣзжайте и вы… Ну, урвитесь какъ-нибудь… упрашивала Капитона Васильевича Глафира Семеновна.
— Не могу-съ… Къ посланнику мнѣ зарѣзъ… Непремѣнно нужно быть. Да и видѣлъ ужъ я это происшествіе въ прошломъ году. А вы посмотрите. Очень любопытно. Иной такъ потрафитъ букетомъ въ физіомордію, что даже въ кровь…
— Да что вы!
— Вѣрно-съ. Потомъ ряженые въ коляскахъ будутъ ѣздить. Это въ маскахъ, это весь въ мукѣ и въ бѣломъ парикѣ, кто чертомъ одѣвшись, а дамы нимфами.
— Стало быть даже и маскарадъ? Ахъ, какъ это любопытно! И вы не хотите пріѣхать!
— Посланникъ турецкій будетъ ждать. Согласитесь сами, такое лицо… Но ежели уже вамъ такое удовольствіе, то я могу съ вами послѣ завтра въ настоящемъ маскарадѣ увидѣться. Послѣ завтра здѣсь будетъ маскарадъ въ Казино… Уже тотъ маскарадъ настоящій, въ залѣ. И всѣ обязаны въ бѣломъ быть.
— Позвольте, позвольте… Да какъ-же это у нихъ маскарады въ посту! перебилъ Конуринъ. — Вѣдь въ посту маскарадовъ не полагается.
— У нихъ все наоборотъ. Какъ постъ — тутъ-то ихнее пляскобѣсіе и начинается. А карнавалъ-то здѣсь былъ… Господи Боже мой! По всѣмъ улицамъ народъ въ маскахъ бѣгалъ. Цѣлыя колесницы по улицамъ съ ряжеными ѣздили. Какъ кто безъ маски на улицу покажется — сейчасъ въ него грязью кидаютъ. Не смѣй показываться.
— А какъ-же графъ-то вашъ знакомый?
— Сунулся разъ на улицу безъ маски — носъ расквасили. Тутъ ужъ когда народъ маскарадный вопль почувствуетъ ему все равно: что графъ, что пустопорожняя личность.
— Да неужели? Ахъ, какіе порядки! И всѣ въ маскахъ?
— Всѣ, всѣ.
— Жена моя ни за что-бы маску не надѣла, проговорилъ Конуринъ, вынулъ часы и сталъ смотрѣть на нихъ. — Однако, господа, ужъ адмиральскій часъ. Пора-бы и червячка заморить, прибавилъ онъ.
— Дежене? Авекъ плезиръ, отвѣтилъ Капитонъ Васильевичъ. — Вотъ только билеты возьмемъ, да и пойдемте завтракать.
Билеты на мѣста взяты.
— А куда пойдемъ завтракать? Гдѣ здѣсь ресторанъ? спрашивалъ Конуринъ.
— Да чего луяше на сваи идти! Вотъ въ этотъ ресторанъ, что на сваяхъ выстроенъ, и пойдемте. До сихъ поръ все на землѣ, да на землѣ пили и ѣли, а теперь для разнообразія на водѣ попробуемъ, отвѣчалъ Николай Ивановичъ.
Компанія отправилась въ ресторанъ на Jetté Promenade.
IX
Свайное зданіе, куда направилась компанія завтракать, было и внутри величественно и роскошно. Оно состояло изъ зала въ мавританскомъ стилѣ, театра съ ложами и ресторана, отдѣланнаго въ китайскомъ вкусѣ. Вездѣ лѣпная работа, позолота, живопись. Ивановы и Конуринъ съ большимъ любопытствомъ разсматривали изображенія на стѣнахъ и на плафонѣ.
— А ужъ и трактиры-же здѣсь заграницей! Восторгъ… произнесъ Конуринъ въ удивленіи. — Москва славится трактирами, но куда Москвѣ до заграницы!
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых, в Париж и обратно.
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В книгу вошли избранные произведения одного из крупнейших русских юмористов второй половины прошлого столетия Николая Александровича Лейкина, взятые из сборников: «Наши забавники», «Саврасы без узды», «Шуты гороховые», «Сцены из купеческого быта» и другие.В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В книгу вошли избранные произведения одного из крупнейших русских юмористов второй половины прошлого столетия Николая Александровича Лейкина, взятые из сборников: «Наши забавники», «Саврасы без узды», «Шуты гороховые», «Сцены из купеческого быта» и другие.В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович (7(19).XII.1841, Петербург, — 6(19).I.1906, там же) — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В антологию вошли произведения русских писателей, классиков и ныне полузабытых: Ф. М. Достоевского, Н. С. Лескова, К. К. Случевского, В. И. Немировича-Данченко, М. А. Кузмина, И. С. Шмелева, В. В. Набокова и многих других.
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Глафира Семеновна и Николай Иванович Ивановы уже в статусе бывалых путешественников отправились в Константинополь. В пути им было уже не так сложно. После цыганского царства — Венгрии — маршрут пролегал через славянские земли, и общие братские корни облегчали понимание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Михайлович Пришвин (1873-1954) - русский писатель и публицист, по словам современников, соединивший человека и природу простой сердечной мыслью. В своих путешествиях по Русскому Северу Пришвин знакомился с бытом и речью северян, записывал сказы, передавая их в своеобразной форме путевых очерков. О начале своего писательства Пришвин вспоминает так: "Поездка всего на один месяц в Олонецкую губернию, я написал просто виденное - и вышла книга "В краю непуганых птиц", за которую меня настоящие ученые произвели в этнографы, не представляя даже себе всю глубину моего невежества в этой науке".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».