Газетная пресса России в годы революции и Гражданской войны - [90]
В этой картине основная роль отводилась мифологеме о скором падении советского строя. Подтверждение этому искали всюду: в военной ситуации, в положении внутри РСФСР, в выступлениях большевистских лидеров. Гибель советского режима антибольшевистские газеты очень хотели видеть сразу после победы большевиков осенью 1917 г. и писали о том, «что успех большевизма временный и очень, очень эфемерный»[745]. Однако эти заверения оказались мифичны. Успех большевиков оказался значительно более долговременным и прочным. Вся информация в антибольшевистских газетах подбиралась и подавалась таким образом, чтобы у читателей создалось впечатление, что «пусть медленно, пусть не так, как мы того хотели бы, пусть нанося порой удары своим противникам, но большевизм катиться все ниже и ниже по наклонной плоскости, на которую он поставлен самой своей сущностью»[746].
Победа большевиков в этом мифологическом сценарии преподносилась как удачная операция германских спецслужб, которые сумели подкупить русских интеллигентов, а тем, в свою очередь, удалось мобилизовать низы общества на выступления. И они сумели совершить революцию. При таком сюжете не оставалось места законам развития общества и закономерности революционных событий в России. «Поднявшийся вверх с российского дня отстой захватил в свои руки власть и стал распорядителем судьбами огромного отсталого государства», — характеризовала победу советской власти крупнейшая кадетская сибирская газета “Сибирская жизнь”»[747].
В мифической картине о скорой гибели большевиков особое внимание отводилось образу Ленина. Его политический портрет рисовался в виде бредового фанатика, который реализует политику террора, а «сам живет хорошо, ест сладко, пьет тонкие вина, ездит в царском автомобиле»[748]. В советском руководстве все беспрекословно выполняют его распоряжения и «взрывами восторга и нечеловеческого рыдания приветствуют каждый его декрет»[749]. Этот человек, по мнению авторов данного мифического портрета, был возведен на власть, для того, чтобы ослабить Россию с целью подчинения ее немецкой власти. И он «с фанатизмом сумасшедшего принялся за исполнение своего сатанинского плана»[750]. Именно такой далекий от действительности образ председателя Совнаркома подавался читателям многими антисоветскими газетами.
Для того чтобы мифическая картина гибели советской России выглядела более убедительно, белые журналисты ссылались на положения статей, докладов и выступлений руководителей советской власти. В них пытались найти подтверждения скорого краха Советов. Причем, сами работы не печатались, а в ряде случаев даже не указывалось их название. Читатели не имели возможности проверить эти сообщения, и вынуждены были верить журналистам на слово. В середине 1919 г. екатеринбургские «Отечественные ведомости» нашли в последних речах Ленина, настроения, якобы, указывающие на скорый конец большевиков. Редакторы подчеркивали, что если в выступлениях такого фанатично верящего в торжество большевистских идей человека, как Ленин, чувствуются настроения безнадежности и неизбежности краха большевизма, значит положение большевиков действительно катастрофическое. Таких настроений в статьях и выступлениях Ленина этого периода не было. Но екатеринбургские газетчики хотели убедить публику, что они есть. «Если даже эта одержимая маниакальная голова видит, что дело большевизма в нашем отечестве плохо и день ото дня хуже, значит положение его, в самом деле, ужасно, и ему как нельзя более пристали смертные муки», — убеждали читателей «Отечественные ведомости»[751].
Одним из главных мест в этом публицистическом антисоветском мифическом «романе» занимала глава о дискредитации Красной армии. В белых газетах всегда подчеркивалась ее невысокая боеспособность, недисциплинированность, слабое техническое оснащение и т. п. Это далеко не всегда соответствовало действительности. Однако чем больше было успехов у Красной армии, тем активней белые газеты обсуждали эту тему. «Большевики прекрасно понимают, что Красная армия еле-еле держится», — подчеркивала архангельская газета «Русский Север» в январе 1920 г., когда в падении Северной области уже никто не сомневался[752].
Наступления белых армий вызывали на страницах антибольшевистской прессы победные реляции и ожидания скорого конца советского строя, хотя боевая обстановка могла не соответствовать победным бравадам. В формировании мифа о победах белых армий большую роль сыграло желание антибольшевистских лидеров пополнить свои военные силы солдатами и военным снаряжением интервентов. Эти надежды усилил Парижский мирный договор 1919 г. Псковская газета «Новая Россия освобождаемая» уверяла читателей, что после заключения договора из «демобилизуемых французских, английских, американских и даже германских армий хлынут к нам волной, если только мы пожелаем, десятки тысяч добровольцев, офицеров и солдат, вооруженных последним словом техники»[753]. Добровольцы «хлынуть» на территорию России не могли, так как уже тогда было ясно, что иностранные солдаты не хотят воевать в России за чуждые им интересы.
