Газета Завтра 508 (33 2003) - [7]

Я верю в одиночек, в Христа, Наполеона и Сталина, в роль личности в истории. Единицы, порой даже один человек, решают все. Воля человека, его вера, его смерть и любовь — вот что только и имеет смысл в истории цивилизаций. Об одного человека могут разбиться любые заговоры, против него бессильны слепые и грозные вихри истории, гнев людской толпы или диалектические законы развития. Герой-одиночка все преодолевает. Одиночка-злодей ввергает в небытие целые народы, и никто не властен помешать ему. И когда всюду тлен и хаос, лишь одиночки способны сопротивляться, держаться своих корней, идти наперекор, порождать новые миры вокруг себя. Таков стоицизм одиночек — существование партии стоиков невозможно.

В 1991 году все так и было. Ни заговоров, ни движущих сил — судьба Красной Атлантиды зависела от жалкого десятка человек, среди которых лишь один оказался сильным, лишь один пошел до конца, лишь один получил сразу все — и не стало Советского Союза. Один выстрел, один телефонный звонок мог решить исход дела, развернуть историю на 180 градусов. Ни выстрела, ни звонка не состоялось — причиной тому не заговор, не провидение, но бессилие, ошибка, корысть, трусость каждой отдельной личности, причастной к тем событиям.

И на обратной стороне социальной лестницы в тот невозможный год действовали не массы. Распаду государственности, крену земной оси не смогли сопротивляться ни дивизии ВДВ, ни партийные съезды, ни органы госбезопасности, ни, тем более, разорванный в клочья народ. В тот год плывшая по реке истории огромная льдина России, напоровшись на узкую стремнину, раскололась на бессчетное множество мельчайших осколков — и только так смогла проскользнуть дальше, выжить в стремнине. Лишь одиночки сопротивлялись до последнего, бросали вызов истории, стойко держались на плаву — вокруг них-то и объединялось впоследствии русское национальное сопротивление.

Парадоксально, но в прохановском романе "Последний солдат Империи" — самом конспирологическом, заговорщицком, социальном — лучше всего показан не заговор, а великое одиночество облеченных властью людей, от поступков которых зависела судьба страны и которые в решающий момент оказались не способны принять одно-единственное решение. Весь социум, населяющий роман, распадется на одиночек. Там нет ни партий, ни групп, ни сект — лишь вселенски одинокие люди живут в атомарном, распавшемся бытии, противостоят друг другу, бьются насмерть, наощупь проталкиваясь друг к другу сквозь мириады разъединенных молекул и галактик. Цепь случайностей, череда одиночных капризов, ошибок, решительных шагов слагают август 91-го. Чекист, Меченый, Истукан, Мутант, полковник Птица и главный герой — все мироздание сосредоточено в шести человеках, творящих историю.

И точно так же сопротивление великого государства против собственного уничтожения состоит не из яростных движений тектонических народных масс, не из организованного отпора государственных институтов, но заключено в стоицизме одиночек. Это физик Андрей Ермаков, жрец Русской цивилизации, каждую ночь сражающийся с ордами потомков Чингисхана, защищающий советский город-сад посреди мертвой пустыни. Это инженер Митяев, запускающий "Буран", видящий будущее Советского Союза в расселении воскресенного человечества по галактикам, в своем сердце сберегающий идею Русского Рая среди тараканных полчищ. Это писатель Парамонов, обороняющий с друзьями здание Союза писателей СССР от победивших демонических толп либералов. Это сам главный герой, прозревший, когда все уже кончилось, мужественно решившийся на свой последний парад по Красной площади.

Все они в одиночестве своем были "последними солдатами Империи", не бросившими красные знамена, вокруг которых потом формировались полки и дивизии, зарождалось во тьме и ужасе 90-х начало русского патриотического движения. Не в великих стройках социализма, не в сражениях и победах Советской Армии, не в томах классиков марксизма-ленинизма, не в ветхих ныне баллистических ракетах и спутниках, но в одиноких сердцах этих героев, как в запаянных ретортах, сохранился, невредим, Красный смысл исчезнувшей цивилизации.

Аники-воины не гуляют толпами. Со своим подвигом и собственной смертью они встречаются наедине. Александр Проханов, писавший роман-фреску все эти двенадцать лет, сам является лучшим примером этого одинокого, безнадежного, героического стоицизма, когда весь мир против тебя, а ты идешь и идешь дальше, храня в себе бессмертное знание, и мир ничего не может поделать с тобой.

ДЕНЬ ЧЕРНОЙ ДЫРЫ

19 августа 2003 0

34(509)

Date: 20-08-2003

Author: Александр БРЕЖНЕВ

ДЕНЬ ЧЕРНОЙ ДЫРЫ

22 августа устанавливался в 1991 году как всенародный праздник. День флага, день торжества либеральных и демократических ценностей. День победы демократической общественности над советскими армиями, над КГБ, над компартией. Почему-то этот день так и не стал праздником как таковым. Тратились громадные финансовые средства. Большие толпы ходили по Москве с очень большим триколором. Много часов в телеэфире было занято под пропаганду праздника. 22 августа должен был чуть ли не затмить 9 Мая. Этого не случилось, как не вышло праздника из дурацкого Дня независимости 12 июня, в день вторжения в Россию Наполеона.