Газета Завтра 203 (42 1997) - [8]

Тут-то и шли зондажи — заинтересован “царь” в том, чтобы “закатать”, али не очень? И решили, что не очень. Замахнулись с максимально проявленной неубедительностью. И тут же стали торговаться. Зюганов даже пояснил для особо непонятливых, что торгуются не всерьез, что понимают — по крупному обязательно “кинут”, но… того, что есть — не отнимут. А может, что-нибудь и дадут… Не отщипнуть, так поприсутствовать при дележе…

Народу, который на это смотрит, объяснят, что свирепый режим без защиты коммунистов изнасиловал бы народ с предельной грубостью и особым цинизмом. А коммунисты изнасилование смягчат и дополнят использованием противозачаточных средств, что в подобном случае, согласитесь, немаловажно. О роли средств этих народу каждый день по телевизору рассказывают. Так что он, может, и согласится. А автора данного зело превредного пасквиля опять осудят, скажут: этот хочет, чтоб нас… тово… без презервативов!… Ясно ведь, на чью мельницу льет… И так далее…

Так что поначалу вроде все будет и “по науке”. Той самой, политической, в которой расписано, как дурачить “электорат”. Но только потом выяснится, что дальше арифметики наши номенклатурные “митрофанушки” и эту науку подлую не захотели превзойти. И окажется, как говаривал один не лишенный волчьих зубов “пастух” оных номенклатурных стад по имени Иосиф, что “кроме арифметики, есть еще и алгебра”. И что с этой точки зрения “грохнули” номенклатурщиков за милую душу. И сразу по нескольким позициям.

Позиция первая и простейшая. Если вначале у коммунистов в эпоху ФНС был в качестве “образа врага” весь “Кремль” (временное оккупационное правительство Ельцина-Бурбулиса), то после 1994-го и особенно 1996 г. с образом врага возникли проблемы. Придя на крови 1993 года в уютные думские кресла, бывшие сопредседатели ФНС захотели вписаться в элиту, согласно рецептам своих советников. Так возникло понятие “системная оппозиция”. Что это такое и с чем это едят? Поясним. Берется, например, вся власть, и говорится, что она не вся плохая, а что в ней есть абсолютное зло (Чубайс) и зло относительное (Черномырдин). Ельцин при этом как бы “подвешивается” в расселине между абсолютным и относительным злом. Затем с помощью несложных процедур, сродни манипуляциям наперсточников, относительное зло превращается чуть ли не в добро. И к нему идут в услужение. И тогда говорится: “Виктор Степанович (варианты — Александр Васильевич, Олег Николаевич и пр.), да мы ж не против тебя! Мы против тех злодеев! Давай договоримся, как вместе их прищучить! Ты рули, а мы на подхвате”. Сходил в кабинет… Поговорил, как прищучить злодеев… Что-нибудь подписал… О чем-нибудь пошептался… и чувствуешь себя снова в родном ЦК КПСС…

Все хорошо! Одно плохо… Цыкнет “Кремль” — и этот самый “относительный” злодей, он же союзник, возьмет, да и зарычит на тех, кто к нему бегал шептаться: “Вы, мол, меня не впутывайте в ваше… это…”. И на всю страну заорет-то! По телевизеру! И с “абсолютным злодеем” обнимется! А нас и оттолкнет… Обидно… И появляется формула о “конструктивно-непримиримой” оппозиции. Никто не понимает, что это такое… А это жест обиды на “относительных злодеев” за то, что меньше стали подписывать и шептаться.

Ладно, пообижались. А дальше что? Дальше либо теряй уютный элитный микроклимат в Госдуме и начинай бороться (с непредсказуемым результатом), либо… либо “ложись” под “абсолютное зло”. А как под него ляжешь, если оно абсолютное, а ты спаситель от него? Ясно как! Сначала надо “размять тему” и “подогреть ситуацию”, а затем идти к заветной цели “соглашательства без берегов”. При этом политическая эволюция такова. От действительной оппозиции 92-го года к “системной оппозиции” 94-96 годов. От “системной оппозиции” к “конструктивно-непримиримой” химере начала 97 года. А от химеры этой (гримасы обиды, то есть) — к чему? Отвечаем: К СИСТЕМНОЙ КОАЛИЦИИ с властью!

Это очень, очень рискованный ход! Но ведь идут именно на него, вещают впрямую об этом по телевидению! Как говорится, если нельзя, но очень хочется, то можно. А хочется не просто очень, а очень, очень и даже ужасно, то есть фактически нестерпимо! И потому издержки подобного политического кульбита — списываются со счетов.

А издержки эти ох, как велики. И об этом — в разборе второй, тоже не слишком сложной, позиции.

Оппозиция теряет в лице власти образ врага, образ абсолютного зла. Теперь оказывается, что этого абсолютного зла не содержит не только вся власть, но и ее особо зловредный, “чубайсовский”, сегмент. А где же тогда (и чему) оппозиционность? И что будет с растущим протестным “электоратом”, для которого вся власть — абсолютное зло, а зло здешней власти — лишь отсвет зла власти иноземной? К Лебедю такой “электорат” не придет — Лебедь сам “прогибается” перед Западом. К Явлинскому — тоже не пойдет.

И все же — и Лебедь, и Явлинский на фоне “системной коалиционности” КПРФ становятся хотя бы “оппозицией без дураков”. Классической парламентской, в случае Явлинского, и чуть ли не протестной (умеренно-протестной) в случае Лебедя. Таким образом, КПРФ расстается с умеренной частью своего электората. Еще часть электората уходит на перспективу к Лужкову, который “кроет” Чубайса натурально и что-то делает, какие-то живые альтернативы реализует. КУДА ЖЕ ПОЙДЕТ КРАЙНИЙ ПРОТЕСТНЫЙ ЭЛЕКТОРАТ — А ЭТО ГЛАВНЫЙ ВОПРОС — СЕГОДНЯ ТРУДНО СКАЗАТЬ. ИБО В РАДИКАЛЬНЫХ НЫНЕШНИХ ЛЕВЫХ И ПРАВЫХ ОРГАНИЗАЦИЯХ ЛИДЕРЫ МЕЛКИ, ЗАМШЕЛЫ, ПРОВОКАЦИОННЫ. Но куда-то такой электорат пойдет! И вот тогда (с расколом КПРФ или без)… вновь встанет вопрос о “клюквенном соке”. И на этот раз данный вопрос встанет в самой мерзкой и преступной редакции.