Газета Завтра 1077 (28 2014) - [13]

 

Владимир ВИННИКОВ, культуролог.

Должен полностью согласиться с Андреем Сорокиным в том, что триединство субъекта, объекта и проекта, определяющее "поле возможностей" для каких-то действий, в случае современной Украины, да и современной России, выглядит весьма своеобразно. Надо определяться и с субъектом, и с объектом, и с проектом. Причем и в сфере финансово-экономической, и в сфере военно-политической, и в сфере культурно-идеологической.

Когда мы говорим про Украину, мы имеем в виду совершенно определенный объект - государство в границах 1991 года. В котором действовало и действует сегодня сразу несколько субъектов. У каждого из которых есть свой проект.

Проект Новороссии - один из таких проектов. Который очень жестко, уже в военно-политической сфере, конкурирует с проектом "Великой Украины для украинцев". И с проектом "новой Хазарии".

Объект этого проекта также понятен - русскоязычные и русскокультурные области Украины как часть проекта "Большой России", разрушенной под видом Советского Союза в 1991 году. Что с субъектом?

Там тоже существует троическая логика: почва, кровь, дух. Проект Новороссии тесно связан с фактором почвы, тесно связан с фактором духа и совсем не связан с фактором крови. Это не проект "нациестроительства", "нацибилдинга" или, по-украински, "державной розбудовы", вариации которого отрабатывались и в Европе, и в Америке, и по всему миру с конца XVIII века. Нацибилдинг - очень технологичная вещь, и "Великая Украина", "украинство" строятся по лекалам "нацибилдинга" с середины XIX века. Еще один "национальный" Мак-Дональдс: тут всё просто и понятно. Да, очень большой, но не рекордных размеров - тут американский пример остается недостижимым.

Новороссия - качественно иной проект, проект, можно сказать, условно имперский, цивилизационный, технологии строительства которого частью утрачены, а частью их необходимо создавать заново. Воплощением такого проекта, проекта "Большой России", к сожалению, не является сегодня и Российская Федерация. Поэтому мы и видим сейчас такое странное отношение России к тому, что делается в Донбассе: вроде бы да, но как-то и нет, потому что совершенно разные, несовместимые между собой проекты. Тот проект, который реализуется сейчас в Российской Федерации, очень плохо уживается с проектом Новороссии, но еще хуже уживается с проектом "майданной" Украины. И он великолепно уживался с тем проектом Украины, который существовал до февраля 2014 года. Поэтому я очень надеюсь на то, что проект Новороссии станет авангардным, венчурным проектом для русского мира в целом, для "Большой России", для русской цивилизации.

Мы видим, что за последние двадцать пять лет единственное, чего добилась Россия сравнительно с другими постсоветскими республиками, имея больше ресурсов, имея больше традиций и не отказываясь от них окончательно, - она просто понесла наименьшие потери. Шага вперед за эту четверть века мы так и не сделали, этот шаг надо сделать. Возможно, этот шаг будет сделан в Крыму. Возможно, этот шаг будет сделан в Новороссии. Это зависит от нас, от наших действий, от нашего единства, нашей соборности.

 

Александр НАГОРНЫЙ.

От имени Изборского клуба позвольте поблагодарить участников нашего "круглого стола" за тот широкий и яркий спектр мнений, который был озвучен здесь в ходе обсуждения предложенной темы "Украине как несостоявшееся государство". Думаю, что многое из сказанного будет услышано и в Донецке, и в Киеве, и в Москве, и во всем мире.

На фото: 7 июля. Взорванный железнодорожный мост под Донецком  

 

Битва за историю

Владимир Карпец

10 июля 2014 1

Политика Общество

"Антиэкстремистское законодательство" в РФ ужесточается. Владимир Путин подписал закон, которым вводятся тюремные сроки - в том числе за призывы к экстремизму в Интернете. Документ был принят Государственной думой 20 июня и одобрен Советом Федерации 25 июня. Понятно, что "разные башни Кремля" готовы понимать под экстремизмом не совсем одно и то же, а если быть точным, то совсем не одно и то же. Для одних - убежденных или "ситуативных" патриотов - важно, особенно после "киевского майдана" и взятия Западом курса на уничтожение государственности России, не допустить этого, для вторых - карьерных (или клановых) "западников" - все с точностью до наоборот: они пытаются уничтожить любое себе сопротивление. Такая двойственность породила определенный "консенсус" в отношении "экстремизма": обе "партии" считают, что "закручивать гайки" надо, и в этом "соревновании" тактически поддерживают друг друга. Точно так же в 70-е 80-е годы прошлого века как "русская партия внутри КПСС", так и ей противоположная (без уточнений), считали, что надо бороться с диссидентами, хотя подразумевали противоположные фигуры и группы "подполья". В том числе в этом заключалось то, что Л.И.Брежнев в узком кругу называл "политикой двуглавого орла".

Само понятие экстремизма сегодня в структуре уголовного права в точности соответствует прежним статьям УК РСФСР об "антисоветской агитации и пропаганде" и служит тем же целям. Все при этом зависит от того, что понимается под "экстремизмом".