Газета "Своими Именами" №18 от 03.05.2011 - [58]

Не может сообразить он и того, что ведь сам же себя опровергает, объявляя Власова «любимцем», даже «любимчиком» Сталина, состоявшем у него «на особом счету». К тому же «его назвали спасителем Москвы». Кто? С какой горушки? И как можно предавать любимчика, спасителя! Разве твой начальник Кулистиков предаст тебя, своего любимчика? Уж сколько лет во всей своей серости красуешься на экране, распространяя на всю страну зловоние, а он и не думает тебя выгнать.

Власов объявлен любимчиком Сталина, конечно, для того, чтобы внушить: вот, мол, каких он любил. Но где хоть одно доказательство? Может, Власов стремительно повышался в званиях? Ничего подобного. Только под сорок лет получил первое генеральское звание, на пятом десятке после разгрома немцев под Москвой, где он командовал армией, - второе. Тогда многих повысили. И наград у него уж совсем не густо: орден Ленина, полученный ещё до войны, видимо, за работу советником в Китае или просто за выслугу лет, орден Красного Знамени за бои под Москвой, как все командующие армиями и даже фронтами, да медаль «ХХ лет РККА» - и всё. Со Сталиным он виделся, беседовал только один раз – при назначении командующим 20 армией. В этом назначении, как и в беседе с Верховным, тоже невозможно разглядеть ничего «любовного»: до этого Власов командовал корпусом, и вот новая служебная ступенька. Словом, обычное дело, официальная деловая встреча. За время войны таких назначений и встреч у Сталина было множество.

В 1997 году Виктор Александрович Кузнецов, бывший ответственный секретарь газеты Второй ударной армии «Отвага», прислал мне из Уфы свою «Книгу памяти». Там в дневниковой записи за 20 апреля 1942 года он рассказывает о совещании в политотделе армии, на котором вступил только что прибывший новый командующий Власов. Перед началом контрнаступления под Москвой он после контузии под Киевом лежал в госпитале. Вдруг, по его словам, позвонил Сталин и спросил о его здоровье. Это опять-таки было не изъявлением нежностей к человеку, которого Сталин никогда не видел, а кадровым интересом Верховного Главнокомандующего: можно ли его поставить командармом? «Конечно, - воскликнул Власов, - на другой же день я был здоров!» Вот как подействовал на него один звонок Сталина. И дальше он говорил о Сталине с восторгом: «Удивляла его осведомленность. Он всё хорошо знал. Дислокация не только армий, но и дивизий ему хорошо известна. Знает на память множество имён командиров» и т.д. Было сказано ещё немало прекрасных слов: «Командир должен быть отцом родным для бойцов... Человека любить надо... Мы должны помочь ленинградцам» и т.п. А в конце опять о Сталине:«Надо учиться у товарища Сталина спокойствию и выдержке даже в самые тяжёлые времена». Так что есть все основания сказать: не Власов был любимцем Сталина, а Сталин – любимцем Власова, но – только до того, как настали для генерала лично эти самые «тяжелые времена». Тут его покинуло спокойствие, и он вскоре, когда его разыскали немцы, перешёл на немецкий язык: «Nicht schissen! Ich bin Vlasoff!»

Пивоваров приводит в усеченном виде характеристику Власова, данную ему Жуковым в радостные дни после разгрома немцев под Москвой. Она имеет сдержанно положительный характер. Однако голова восклицает: «Образцовый сталинский генерал! И никаких намёков на будущую судьбу Власова». За измену родине судьбой генерала оказалась виселица. Так этот умник ожидал, что в характеристике будет сказано: «Генерал-лейтенант Власов А.А. в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет, с управлением войсками армии справляется. Но после окончания войны заслуживает виселицы». Увы, этого в характеристике не было.

Кстати, о конечной судьбе предателя мы слышим с экрана: «Генерал Власов с группой подвижников(!) повешен по решению Политбюро». Нет, все эти «подвижники»-шарамыжники были повешены не по решению, а по приговору и не Политбюро, а Военной коллегии Верховного суда. Хоть в таких-то вещах надо бы даже энтэвешникам разбираться при всём их невежестве. А вот в нынешнем правовом бардаке, созданном под руководством двух кремлёвских юристов, вполне можно ожидать, что Грызлов скоро будет повешен по решению Политбюро ЦК «Единой России». За что? Хотя бы за полную профанация своей партии бессмертным афоризмом«Парламент – не место для дискуссий».

Будучи питомцем и обитателем серпентария, Пивоваров во всём видит тайные замыслы, интриги, хитрости («Мерецков разыгрывает свою комбинацию» и т.п.) и, конечно, ужасы. Как известно, на второй день войны Мерецков был арестован. Надо полагать, подозрения были весьма веские: ведь речь шла о генерале армии, недавнем начальнике Генштаба, Герое Советского Союза. Голова ворочает языком и мы слышим: «Это были фантазии Сталина о заговоре». Да почему же фантазии, попа? Сколько примеров в мировой истории! От Цезаря до Индиры Ганди, от Линкольна до Гитлера, от Александра Второго и Столыпина до Ленина и Кирова, от Марата до Садата!.. И ведь заговоры-то далеко не безуспешные. Почему же не мог быть заговор против Сталина? Был, и не один. Вот и Чубайс уверяет, что на него тоже, как на Цезаря, было покушение. Ведь что такое Чубайс? Одна читательница из Ленинграда, вообще-то его воспитанница, но недавно почему-то привела в интернете выдержку из «Мифологического словаря» Д. Лихачёва: «Чубась («чубысь» по-украински, «чубайс» по-литовски) – древнеславянское мифологическое существо, зловредный дух, обитающий в жилых помещениях, творит пакости и поглощает положительную энергию жилища. («Не ест он ни жита, ни мяса, не пьёт ни пива, ни кваса, а питается людской бедою. Если его не выжить из избы, может целую волость запустошить».) Изображался в виде рыжей крысы с человеческим лицом». Вполне естественно, что многие хотят очистить избу от таких рыжих крыс.