Газета "Своими Именами" №16 от 15.04.2014 - [26]

Простые люди удивляются: зачем всё это, это губит молодёжь, природа и без секса сделает своё дело продолжения рода, нужна любовь, а не секс.

О наивные! Мне как-то случайно попала в руки стенограмма X съезда РКП(б). В справках к ней сказано, что средний возраст участников этого съезда был около 29 лет. Съезд проходил в 1921 году. А когда эти люди в 1917 году переворачивали общество, им было в среднем около 25 лет - моложе Иисуса Христа. Сейчас кажутся исключениями, чем-то вроде рекордов Гинесса, Аркадий Гайдар, командовавший полком в 16 лет, Михаил Шолохов, добывавший в 16 лет в частях особого назначения хлеб у кулаков, Николай Островский, участвовавший в Гражданской войне с 14 лет. Но средний возраст участников съезда говорит о том, что таких людей было сотни тысяч или даже миллионы. Сегодня именно молодым людям, самым сильным, ищущим правды и ещё не привыкшим приспосабливаться, туманят головы сексом. Чтобы добить молодых людей, к сексу добавляют «борьбу с наркотиками», в результате которой в страну ежегодно завозится и поглощается более 200 тонн наркотиков, а также добавляют бандитизм, проституцию и религию.

Секс, так же как и проституция, - это свободные рыночные отношения. Раньше не было секса, потому что не было давления рынка. Теперь секс есть, потому что в стране господствует рынок. В мгновение ока рынок сделал товарами всё: женское тело, половой инстинкт, мать, отца, Родину. Включите телевизор и посмотрите на сексуальных телеведущих, посмотрите на рекламу, привлекающую покупателей голым женским телом. Рынок навязывает половое возбуждение для продажи товаров, это и есть секс. Рынок использует половой инстинкт, необходимый для продолжения рода человеческого, назвал его сексом и навязывает обществу постоянное половое возбуждение для своей безоговорочной над ним власти. Секс - это один из способов, при помощи которого капитал овладевает обществом.

Следует отметить, как избегают секса правоверные мусульмане: у них женщины в общественных местах надевают паранджу, чтобы не отвлекать людей от дела своей женственностью, а также чтобы не замызгали женственность сальными взглядами и не залапали похотью. С неосквернённой сексом женственностью они возвращаются домой к детям и мужу.

Однако вернёмся к слову о словах. Один из наших замечательных предков, писатель И.С.Тургенев, писал 150 лет назад: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины - ты один мне поддержка и опора, о великий, правдивый, свободный и могучий русский язык! Не будь тебя -5как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя не верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»

Если это справедливо, то справедливо и обратное. Если исковеркать язык народа, то повредится его сознание. Язык перестанет быть могучим, а народ - великим, и на него можно надеть рыночный намордник.

Сейчас рыночная интеллигентская сволочь постоянно называет наш язык «великим» и «могучим», издеваясь над ним. Так она мстит народу, бывшему когда-то великим, за его сегодняшнее ничтожество.

Народ может стать великим, если он способен много работать. Только напряжённая совместная работа делает язык великого народа могучим. Если народ перестаёт работать, он перестаёт быть великим. «Сервисное обслуживание», «генетическая наследственность», «тончайшие нюансы» и «добровольные волонтёры» - это язык болтунов, бездельников и шарлатанов.

Наступление на язык идёт полным ходом. Посмотрите телепередачу «Интернет. Нэт», в ней жирный и самодовольный телеведущий с упоением, как садист, поливает зрителей отборной американщиной, зная, что большая часть людей его не понимает. Когда массово используют иностранные товары, проникновение иностранных слов неизбежно. Но нельзя, используя чужие товары, менять свой родной язык на язык заграничного товара.

Однако сбивают с толку не только иностранные слова. Часто можно слышать о «строительстве гражданского общества» в Новой, то бишь рыночной России. Но ведь общество - это совокупность всех граждан страны. Значит строительство гражданского общества - это строительство гражданской совокупности граждан. Это бессмыслица!

Ещё недавно дочь звала: «Мама! Папа!». Теперь она кричит: «Мам! Мам! Пап!». Ещё недавно обращались: «Катя, Женя, Маша и т.д.» Теперь зовут: «Кать!, Маш!, Жень!».

Уже упомянутый телевизионный «мыслитель» политических гурманов развязно обращается к своей напарнице: «Тань!». Та отвечает ему не столь игриво, но тоже раскованно: «Серёж!». Эти Сереж брилёвы до того расковались и раскрепостились, что кажется, вот-вот станут ковырять пальцем в носу прямо перед телекамерой.

Несколько лет назад получило высочайшее употребление французское слово «амбиция». Все словари, начиная с Даля, определяют амбицию как спесь с определённым самолюбием. Это слово действительно несёт оттенок самолюбия. Но это самолюбие не предполагает уважение к себе и к окружающим. Это заносчивое самолюбие. Это высокомерное самолюбие. Это спесивое самолюбие. Это себялюбие.

Всякие предприятия, стройки, начинания, планы, действия теперь зовут проектами (лат.). Масштабным или глобусным проектам присваивается звание: «нацпроект». Нацпроекты должны быть амбициозными. Из амбициозных нацпроектов выполнены амбициозный нацпроект по сокращению числа часовых поясов, амбициозный нацпроект по переименованию милиции в полицию и амбициозный нацпроект по отмене летнего времени. Амбициозный нацпроект по электрическим лампочкам, возможно, наполовину выполнят через несколько лет. Амбициозный нацпроект «Здоровье», наворовавшись, выполнят в Москве и С-Пб-ге. В России его выполнят очагами. Телевизионное выполнение амбициозного нацпроекта «Борьба с коррупцией» продлится всё текущее столетие и перейдёт в следующее. Об амбициозном нацпроекте ЖКХ не стоит даже упоминать. Иное дело выполнение амбициозного нацпроекта «Образование». Его продвигал министр Фурсенко, теперь его преемники. Причём, свою фамилию он произносит с ударением на первый слог. Но в фамилиях Ткаченко, Карпенко, Шевченко и тысячах других ударение может быть только на втором слоге, а в словах Мусиенко, Матвиенко, Гордиенко и тысячах других ударение может быть только на третьем слоге. Попробуйте в слове Шевченко поставить ударение на первый слог, и у вас завянут уши.