Гаврило Принцип. человек-детонатор - [11]
Около двух часов ночи 11 июня (29 мая) 1903 года русский военный атташе в Белграде полковник Иван Сысоев проснулся от сильного шума. На улице и на лестнице его дома слышались крики, топот, лязг оружия. Затем раздались удары в двери его квартиры — били прикладами винтовок. Сысоев докладывал в Санкт-Петербург: «Быстро войдя в переднюю, я уже встретил в ней моего лакея; оба мы были в одном белье. Мой слуга серб отворил парадную дверь, против которой находится дверь в квартиру министра, и мы увидели, что вся площадка лестницы сплошь наполнена вооруженными солдатами; но тотчас же три солдата направили на нас штыки со словами: «Затворяй врата (двери)». В это время с улицы уже слышались ружейные выстрелы, и я сейчас же догадался, что началась революция, так как знал, что в армии и в стране существует брожение и сильное недовольство реакционным режимом короля; неоднократно приходилось слышать, что всё это кончится плохо, что что-то готовится».
Разумеется, солдаты ломились не в квартиру русского военного агента — потом перед ним извинились. Как раз напротив его двери находились апартаменты министра обороны Сербии генерала Милована Павловича. Их заговорщики фактически брали штурмом, свидетелем которого и оказался русский военный дипломат.
Но главные события происходили в ту ночь в королевском дворце.
Дворец, так называемый Старый двор, находится в самом центре Белграда. Сегодня там заседает городской парламент и проводятся различные торжественные приемы. Это монументальное здание было построено для короля Милана. Любопытно, что материалы для его внутренней отделки доставлялись из Австро-Венгрии. Этот факт тоже служил для белградцев поводом для острот.
Судя по свидетельствам очевидцев, дворец охранялся слабо. Всё тот же Амфитеатров писал, что его пропустили к королю без особых формальностей; в ожидании выхода венценосца он находился без всякого надзора и если бы захотел, мог бы «начинить динамитом… тумбочки и безделушки красивой комнаты в количестве, совершенно достаточном, чтобы взорвать на воздух три четверти маленького Белграда». К тому же в коридоре всё время раздавались голоса, громко переговаривалась прислуга и «шаркали половые щетки». Из всего этого Амфитеатров сделал вывод, что Александр не боится своих посетителей.
…Накануне король признался жене, что видел дурной сон: его покойный отец молча вошел в комнату, подошел к Александру, снял с него шапку и саблю и, не говоря ни слова, ушел. Впрочем, у него имелись не только плохие предчувствия, но и материальные доказательства готовящегося переворота — анонимные письма, предупреждавшие о скором «возмущении» военных. Да и вообще недовольство в армии не было тайной — о нем почти открыто говорили на белградских улицах, в кафанах и армейских казармах.
Однако Александр не придавал значения этим слухам и заявлял, что, если кто-то восстанет против него, он «готов ему противостоять с мечом в руке во главе своего верного войска». Вечером 10 июня (28 мая) монарх играл в крокет, ужинал, а затем вместе с супругой сидел на балконе дворца, слушая военный оркестр, игравший в саду. Около половины двенадцатого они отправились спать. Жить им оставалось считаные часы.
Около двух часов пополуночи 28 офицеров проникли во дворец. Ворота им открыл один из офицеров охраны, который тоже состоял в заговоре. Правда, заговорщики не смогли раздобыть ключи от королевских покоев, но это их не остановило — они взорвали двери динамитом. Однако, ворвавшись в покои, они увидели, что короля и королевы там нет. Апис погнался за каким-то человеком, приняв его за Александра, но тот оказался королевским гвардейцем. Во время погони Апис наткнулся еще на нескольких гвардейцев, которые открыли по нему огонь. Он получил три тяжелых ранения, и все остальные события развивались уже без него.
Тем временем дворец уже окружили мятежные армейские части, и сопротивление охраны было быстро подавлено. Были заняты почта, телеграф и Министерство иностранных дел. Во время переворота были убиты глава правительства Димитрие Цинцар-Маркович, братья королевы, один из которых, по слухам, мог быть объявлен наследником престола, и военный министр Милован Павлович. Полковник Сысоев, на глазах которого происходил штурм квартиры Павловича, писал в отчете в Санкт-Петербург:
«Солдаты ломились в дверь министра, но она не поддавалась; тогда начали в нее стрелять в упор из ружей, а затем раздобыли где-то топор и вырубили дверь (я всё это наблюдал из окон своей квартиры, выходящих во двор, из которых видна площадка лестницы). <…> Против окон генеральской квартиры, прикрываясь деревьями, стал взвод пехоты и открыл огонь по окну кабинета генерала. Милован Павлович отстреливался из револьвера пока не был ранен; говорят, что он первый начал стрелять; говорят также, что в окно было брошено три динамитных патрона и что генерал будто бы также их имел в запасе (он предвидел возможность революции и имел при себе три револьвера). <…>
