Гауптвахта - [8]

Шрифт
Интервал

Полуботок внимательно смотрит на него.

13

Камера номер семь.

Лисицын заливается мелким, судорожным хихиканьем:

— Салажня… хи-хи… все вы — салажня по сравнению со мной! Хи-хи-хи!..

Злотников лениво поворачивает в его сторону свою тяжёлую голову:

— Чего ты там голос подаёшь?

— И ты — тоже! И ты — салага передо мной! Хи-хи!..

Злотников сообщает Полуботку, почти как равному, доверительную информацию:

— Вот же щенок! Знает ведь, что я его бить не буду. — Снова оглядывается на Лисицына, говорит ему, как нашкодившему любимчику:

— Ты, паскуда вонючая! Чего ты там болтаешь? Ну-ка повтори, сука!

— И повторю! Хоть ты и прослужил, сколько и я, а что твои девяносто пять суток? Ну что? Молчал бы уж! Я тут сейчас подсчитал, ну так у меня уже сто пятьдесят суток выходит! И всего-то в десять заходов!

— Как же это ты? — спрашивает Полуботок. — Поделись опытом.

Лисицын хихикает в ответ. Многозначительно вскидывает брови кверху:

— А уметь надо!

Косов вмешивается:

— А вот как: ему, к примеру, дали трое суток, а он здесь, на губе, обязательно сотворит какую-нибудь пакость, вот и получает за это добавочку. Вот так и на этот раз: командир нашей части дал ему десять суток, ну а начальник губвахты видит, что для такого идиота десяти суток мало, вот и растянул ему срок.

Лисицын благодушно и многозначительно кивает, дескать, болтай, болтай, а самое-то главное — впереди!

— Ничего! Завтра ему придётся отпустить меня. Хошь, не хошь, а отпускай — больше двадцати восьми суток — на губе держать не положено. Закон есть такой, я знаю.

В разговор вступает Бурханов — большой знаток законов:

— Это — точняк, ребята! В один заход больше двадцати восьми суток — не положено! Точняк, говорю я вам!

Лисицын продолжает:

— Вот завтра освобожусь и-и-и… Ох, и разгуляюсь же! Бабы у меня — стонать будут! Стонать и визжать!

Бурханов с восторгом сообщает новенькому соседу по камере невероятное известие:

— Он у нас ведь — сексуальный маньяк! Это его так начальник губвахты перед всем строем назвал: ты, говорит, сексуальный маньяк!

Косов презрительно усмехается:

— Через то и попадает всё время на губвахту.

— Ой, ребята, — продолжает Лисицын, — что я буду выделывать с ними — с бабами! Как я их буду… О-о-о!..

Полуботок говорит:

— Жаль, что больше двадцати восьми суток нельзя. Тебя б, кретина, держать бы здесь вечно!

Лисицына такая перспектива почему-то совсем не пугает:

— А что? А пусть бы и вечно! Мне бы только баб выдавали, а тогда — можно и вечно!

14Столовая гауптвахты.

Это продолговатая комната с двумя решётчатыми окошками под потолком. Несколько столов, составленных буквою «Т», скамейки. Человек сорок арестантов усиленно поглощают пищу.

Среди присутствующих — все семеро обитателей камеры номер семь, и что интересно: все они сидят порознь, а не вместе.

Теперь об остальных.

Эти господа, хотя и являются делегатами от разных войсковых частей, всё же процентов на пятьдесят-шестьдесят представляют интересы партии анархистов, которая официально именуется СТРОИТЕЛЬНЫМИ БАТАЛЬОНАМИ; партия эта стоит в оппозиции всему самому святому на свете — Советской Армии, её обороноспособности, воинскому долгу, социалистической законности, всем вождям, всем знамёнам, всем полным собраниям сочинений и божьим заповедям… Танкисты, артиллеристы, пехотинцы, летуны и эмвэдэшники представлены не густо, а Военно-Морской Флот, так тот и вовсе отражён одним-единственным экземпляром в лице матросика, который проездом оказался в этом резко континентальном городе. Большинство арестантов — рядовые, но есть и другие чины: один ефрейтор, один младший сержант сверхсрочной службы и два старших сержанта — курсант авиационного училища с «юнкерскими» погонами и забулдыга-стройбатовец с побитою мордою, но зато в парадном мундире.

15

Полуботок обнаруживает нечто невероятное: вылавливает из миски с борщом большой кусок мяса.

— Ого! Вот даже как бывает на гауптвахте! Никогда бы не подумал!

Кац замечает с философским видом:

— Вообще-то, это что-то немыслимое!

И тут Лисицын перегибается через стол и ловко хватает чужое мясо. Тут же его и проглатывает с сосредоточенным лицом, давясь от спешки и жадности.

Кто-то из губарей удивляется:

— Во, сволочь, что делает!

Злотников подаёт команду:

— Ничего не сволочь! Всё правильно! Нечего смотреть на мясо — его ЖРАТЬ надо!

Кац очень спокойно объясняет Полуботку:

— Понимаешь: караульщики обычно всё мясо тщательно выбирают и съедают. Это, должен заметить, случай уникальный.

Полуботок, подивившись происшедшему, продолжает есть.

И все остальные тоже едят и ни о чём уже, кроме еды, не думают. Чавкают рты, стучат-звенят ложки-миски.

16

Появляется начальник гауптвахты — старший лейтенант Домброва.

Безупречные — одежда и телодвижения. Безумные, сатанинские чёрные глаза и чёрные волосы.

Домброва молча становится возле часового, у самого выхода, и смотрит на едящих. Губари искоса поглядывают на него. Сидящие к нему спиною — не видят его и не слышат; они чувствуют его затылками, всем телом. Этим — страшнее всего, ибо опасность подступила к ним сзади, а оглянуться нельзя, и нельзя встретить её лицом к лицу.

— До конца обеда осталось тридцать шесть секунд! — сообщает Домброва. Разумеется, никакого секундомера у нет и в помине.


Еще от автора Владимир Юрьевич Полуботко
Латинист и его женщины

Немецкий писатель Генрих Манн умер в тот самый день, когда я родился — 12-го марта 1950-го года. У него есть прекрасный и весёлый роман о преподавателе латыни и древнегреческого — роман написан, как я понимаю, в знак протеста против рассказа Чехова «Человек в футляре». Я присоединяюсь к его протесту и пишу историю о Латинисте, который совсем не похож на чеховскую карикатуру…


Железные люди

Это роман-притча, в котором рассказывается о единственной в своём роде катастрофе советской атомной подводной лодки. Ситуация, в которую попали те подводники, означала, что спастись совершенно невозможно — никто и никогда в мире — ни до этого случая, ни после него — из такого положения живым не выходил. А они свершили чудо и почти все вышли… Не сомневаюсь, что и Россия спасётся точно так же.


Двенадцатая нимфа

Это фантастический роман, похожий на сказку. Действие происходит не на нашей планете, а на совершенно другой, которая напоминает нашу.Меня упрекали в том, что я в иносказательной форме заклеймил позором в своём романе Японию. Конечно, это не так: я, конечно, считаю Японию одним из нескольких источников Зла на Земле, но специально писать о ней целую книгу я бы никогда не стал.Это романтическая сказка о борьбе Добра со Злом, а какие-то сходства в ней если с чем-то и есть, то ведь не только с Японией…


Сказки, истории, очерки и фельетоны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Речка за моим окном

РЕЧКА ЗА МОИМ ОКНОМ. Пьеса Пьеса с фантастическим сюжетом, в жанре, который бы я назвал так: трагифарс. Хотя кто-то мог бы и возразить, что это комедия — спорить не буду. Главное действующее лицо пьесы — это я сам. Мне примерно около 35 лет, я живу в погибающем Советском Союзе, пытаюсь осмыслить русскую историю, а пока я это делаю, со мною или вокруг меня происходят удивительные истории…


У стен недвижного Китая

Это история о том, как беженец из горячей точки Кавказа попал в Россию и пытался прижиться в ней. Ничего антикавказского там нет, но и особых восторгов по поводу Кавказа и нравственного облика его сыновей — вы там тоже не найдёте.


Рекомендуем почитать
Война, которой не было

Этот небольшой сборник сформировался из рассказов, основанных на воспоминаниях о командировке в Нагорно-Карабахскую область в самый разгар межнационального конфликта, вылившегося в страшную войну. Он был издан небольшим тиражом в 500 экземпляров в 2007 году. Позже многие рассказы вошли в мою книгу «На грани жизни», а те, которые не вошли, так и остались в этом, уже похудевшем сборнике. Представляю на ваш суд рассказы об обыденной жизни на войне. Рассказы без прикрас. Как было, так и описал.


Ставка на пророчество

Жизнь героя книги как и большинства людей, скучна и сера. Он совершенно обычный человек, с абсолютно обычной жизнью. Все меняется, когда его затягивает в кардинально другой мир. Другой мир, который существует тайно, в человеческом и разделен между четырьмя могущественными фракциями. И естественно этот самый мир абсолютно не рад тому, что в нем оказался обычный человек. Охотники по его следу, уже выдвинулись в путь, союзников можно пересчитать по пальцам одной руки, а врагов с каждым днем все больше.


Бдыщь-мен и Ко

Обычно я обращаюсь к читателям в поэти­ческой форме. Но сейчас решила сделать ис­ключение, чтобы рассказать вам о книге, кото­рую вы держите в руках. Стихи в ней условно разделены на две части, названные Онлайн и Оффлайн. Электронные устройства стали частью на­шей жизни — мы ведем блоги, общаемся по скайпу, в социальных сетях, а факты и образы, выловленные в интернете, формируют нашу картину мира. Его границы раздвинуты, но за­ключены в голубой прямоугольник экрана. Герои первой части книги стали близки мне благодаря виртуальной реальности.


Страшные Соломоновы острова

Авантюрный роман о "черных" копателях".


Академия Магии, или Всё по фен-шуй

Оказавшись одна, без денег, без перспектив, без шансов устроиться, Кира решает довериться слухам. Говорят, самое элитное высшее учебное заведение страны – Борская Академия Магии – принимает всех одарённых без исключения. Обучение бесплатно, поступившим полагается содержание. Что ещё нужно? Кира отдаёт последнюю наличность за билет. Осознание собственного безумства приходит уже в пути. У неё нет денег, нет нормального начального образования. Кира чувствует себя курицей, которая зачем-то лезет в сад райских птиц.


Русофобская затея «белорусизаторов»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.