Гарри Поттер и Долги Совести - [33]

Гарри недоуменно моргнул… в других обстоятельствах он бы уже конечно глянул, что там внизу, но денек был напряженный (любой день в обществе Дурслей станет таковым), уже поздно, ему хотелось спать… потому соображал он плоховато.

— Эй, Гарри, ты там где? — негромко донеслось снизу.

Вот теперь Гарри рванулся к окну весьма шустро, и действительно — внизу обнаружились весьма уставшие и недовольные сестры Делякур. Потребовалась пара минут, чтобы без лишнего шума поднять их к нему в комнату.

— Так где вы были? — коршуном налетел на них Гарри, не забывая говорить шепотом.

— Прости, Гарри, — виновато повесила голову Габриэль.

— Извини, — вторила ей Флер, — видимо, твой директор не шутил, говоря, что это место защищено! Порталом нас отбросило аж в соседний город! Я попробовала аппарировать — то же самое! Ночной Рыцарь промахнулся на пять кварталов… Потом мы больше часа пытались добраться сюда пешком, и каждый раз приходили не туда… мы уже собрались возвращаться к папе, когда нас Букля нашла! Только с её помощью мы сюда и добрались, но даже тут трижды с пути сбивались!.. — и французская полувейла с видом великомученицы растянулась у него на кровати.

— Да? Ну дела… а то я совсем извелся… но слава Мерлину, ничего страшного… — Гарри даже не пытался подавить чудовищный зевок.

Габриэль заикнулась было о том, что надо бы написать папе, что они пусть и не без трудностей, но добрались. За эту инициативу она немедленно удостоилась несильного, но многозначительного клевка со стороны Букли, которая сделала сегодня больше всех, и явно не горела желанием вновь отправляться в путь.

Потому они вскоре спокойно легли спать, совершенно не задумываясь о том, что может случиться утром.

У Вернона Дурсля было неплохое настроение, что было скорее удивительно, поскольку не далее, чем вчера этот чертов ненормальный мальчишка опять объявился под их крышей. Но, по крайней мере, ему удалось загнать этого ненормального в его комнату и спрятать все его дурацкие побрякушки… «Метла! Прости меня господи, какой нормальный человек будет ходить со своей метлой!??».

Петунья уже накрыла завтрак, но Дадли пока не спустился… ну, мальчику нужно хорошо выспаться, накопить силы, как и всем им, ведь придется весь день иметь дело с этим ненормальным. А ненормальность его не оставит их в покое, даже если паршивец вообще не покажется из своей комнаты и сгниет там! Этот мелкий негодяй, между прочим, тоже все еще дрыхнет! Нет, нужно ему напомнить о порядках в этом доме, уж коли они позволили ему тут быть, так от него должна быть польза… Решено, вот сейчас они позавтракают, и пойдет, объяснит этому неблагодарному мальчишке, что почем, и все войдет в норму!..

Именно в этот момент наверху открылась дверь — это Дадли встал… потом открылась другая дверь. Вернон почувствовал прилив гордости — похоже, его сын решил взять дело с этим паршивцем в свои руки…

— Эй, Потт–эээээаеееууоооооооооооёёё… — закончил он нечленораздельно, а потом послышался глухой удар. Звук падения чего–то очень тяжелого.

Вернон оказался на ногах тотчас, взлетел вверх по лестнице, чтобы узнать, чего же еще натворил этот негодный мальчишка, и заставить его горько об этом пожалеть. Он не был готов к тому, что увидел.

В дверном проеме, ведущем в комнату Поттера, убитым гипопотамом лежал Дадли, заполняя своей массой все пространство двери до уровня пояса. Лицо его было залито обильно текущей из носу кровью, а оставшиеся открытыми глаза были скошены к переносице. Само же выражение лица было чем–то средним между недоумением законченого идиота, которому показали синхрофазотрон, и блаженной улыбочкой нарика сильно под кайфом.

А сам Поттер даже не удосужился проснуться, он и эти две девицы продолжали спокойно спать… ЧТО?!! ДЕВИЦЫ?!! И правда, в одной кровати с этим ненормальным, прижавшись к нему, мирно спали две… и поскольку было тепло, покрывало с них сползло на уровень пояса, и многое было напоказ…

— АХ ты паршивец!! — увиденное подействовало на него почище, чем красная тряпка на быка. — Как ты посмел притащить сюда этих… этих… ш**х?!! — вот теперь обитатели расширенной заклятиями постели проснулись…

За этим последовал отвратительный инцидент, и все время, пока инцидент разрешался, пока дядю Вернона, а следом и невовремя подоспевшую тетю Петунью унижали, сгибали в бараний рог, вытирали о них ноги и вбивали бубну, Гарри все так же сидел в постели, злорадствовал и мысленно клялся никогда не бесить своих темпераментных… подруг. Потом же Дурслей, растерзанных, растоптанных, измочаленных и измолоченных, вышвырнули вон из спальни и оставили размышлять над тем, как это неразумно — называть наследных графинь разными нехорошими именами, особенно если эти графини еще и полувейлы…

Гарри и компания спустились завтракать лишь полчаса спустя, когда все прочие обитатели дома 4 с поразительным единодушием нашли неотложные дела вне пределов этих стен. Дом неожиданно оказался в их полном распоряжении. А вечером обильно потеющий дядя Вернон сообщил, что они втроем отправляются в путешествие… Гарри, с трудом сдерживая смех при виде того, как его обычно грозный дядюшка ежится под в общем–то вполне мирными взглядами француженок, милостиво ему сообщил, что они сами тут пробудут две недели и охотно присмотрят за домом… В других обстоятельствах Дурсли бы немедленно подумали, что этот ненормальный спалит их нормальный и чудесный домик… Но ныне они были слишком не в себе, и даже не подумали об этом, а зря…