Гарольд Храбрый - [30]

Гарольда терзали сомнения — правильно ли он поступил, не поддержав брата? Честность и порядочность — прекрасные качества, но добиться нужного с помощью хитрости и интриг намного проще, граф прекрасно это знал. Его успокаивало одно — себя не переделать, а время лечит, пусть оно сделает свой круг: Тостиг вернётся — и всё встанет на свои места. Спешить некуда — король ещё бодр, Вильгельм не проявляет активности, сейчас главное — потерпеть. И он терпел. Рана, нанесённая Вильгельмом, постепенно затягивалась, дела королевства стабилизировались, чему немало способствовал новый сторонник Гарольда — архиепископ Йоркский. Они всё более сближались: архиепископ видел в лице графа будущего повелителя, способного поднять дух нации, что же до Гарольда, то он высоко оценивал мудрость и прозорливость старого прелата.

Прошла осень, наступила зима. Всё свободное время Гарольд проводил в усадьбе Эдиты. Насильственная помолвка резко осложнила перспективу их брака, но, как это нередко бывает, пережитые тревоги и новое препятствие лишь обострили чувства влюблённых — словно сбросив груз минувших лет, они с упоением дарили друг другу тепло своих душ.

Однако в середине декабря пришлось на время расстаться, неотложные дела потребовали присутствия Гарольда в Корнуолле. Эдита с тревогой и нетерпением ожидала его возвращения.

Однажды поздним январским вечером она сидела у камина и вышивала, размышляя о грядущем. В покой вошла Хильда.

   — Моя госпожа! Радостные вести! — с улыбкой произнесла служанка.

   — Что за вести? — заинтересовалась Эдита.

   — Прибыл гонец от графа. Сам он скачет следом.

Эдита вскочила на ноги:

   — Распорядись об ужине!

   — Уже распорядилась, моя госпожа. — Хильда кивнула.

   — У нас осталось франкское вино?

   — Осталось. Его наливают в кувшины.

   — А любимые каплуны Гарольда?

   — Румянятся на вертеле.

Эдита села и тихо произнесла:

   — Что ж, тогда будем ждать...

   — Подождём, — согласилась Хильда и задумчиво добавила: — Сдаётся мне — всё самое тяжёлое уже позади.

   — Ты полагаешь? — подняла глаза её госпожа.

   — Уверена, — без тени сомнений ответила служанка. — Граф усмирил англов и валлийцев. Саксы стоят за него горой. Старый король просто смотрит ему в рот... Так что теперь он может отдохнуть.

   — Дай-то Бог.

За окном послышался стук копыт. Эдита вскочила, подбежала к окну и радостно прошептала:

   — Приехал!

Хильда с улыбкой наблюдала за ней.

   — Что же ты стоишь?! — обернувшись, воскликнула хозяйка. — Иди поторопи кухарок!

   — Уже иду, моя госпожа, — заторопилась служанка. — Уже иду.

Эдита осталась одна. Она присела в кресло, но тут же вскочила и, прижав к груди руки, стала смотреть на дверь.

В коридоре послышались тяжёлые мужские шаги. Дверь отворилась, и в покой вошёл Гарольд. Эдита бросилась к нему и, по своему обыкновению, прижалась лицом к его груди.

   — Вот я и дома... — улыбнулся граф, обнимая возлюбленную. Он нежно поцеловал Эдиту, затем опустился на скамью и усадил её подле себя: — Как вы тут поживали без меня? Как дочка?

   — Она спит, милый. Весь вечер говорила о тебе. Будто чувствовала.

Гарольд провёл рукой по волосам Эдиты и чуть слышно произнёс:

   — Ох как я по вас соскучился.

Женщина зарделась от удовольствия, прижалась щекой к его груди и закрыла глаза.

На пороге появилась Хильда. Она поклонилась графу и открыла было рот, но Гарольд приложил палец к губам. Хильда кивнула и тихонько удалилась.

   — Что ж, любимая. Дела окончены, — задумчиво произнёс он. — Пришла пора подумать о нас с тобой.

   — Ты можешь ни о чём не тревожиться, любимый, — прошептала Эдита. — Ты со мной. Всё остальное не имеет значения.

   — Нет, душа моя, — покачал головой граф. — Теперь всё будет по-иному... Я обращусь к Папе и потребую отменить помолвку. Король и архиепископы меня поддержат. А затем испрошу разрешение на наш брак. Полагаю, Святейший Отец не откажет.

   — Ты действительно этого хочешь?

   — Ещё как хочу! А потом, после свадьбы, мы отправимся к морю. Помнишь, наш первый день?

   — Помню.

   — Ия снова буду носить тебя на руках, а море будет ласкать наши тела и петь свои сказки.

Они тесней прижались друг к другу, уйдя в воспоминания. Внезапно за окном послышался шум голосов.

   — Ты кого-то ожидаешь?

   — Нет, любимый, — покачала головой Эдита.

   — Рагнар! — крикнул Гарольд.

Отворилась дверь, и на пороге появился оруженосец.

   — Кто приехал?

   — Прибыл гонец из Лондона, мой лорд.

   — И с чем он приехал? — насторожился граф.

   — Плохие вести... — подтвердил его опасения Рагнар. — Пока мы отсутствовали, с королём случился удар. Он умирает.

Гарольд помрачнел и непроизвольно опустил голову. Эдита с тревогой смотрела на него.

   — Это ещё не всё, мой лорд, — вздохнул оруженосец.

   — Что ещё?

   — С гонцом прибыл архиепископ Йоркский.

   — Отец Альдред? Что ему понадобилось в такой час?

   — Не знаю, мой лорд. — Рагнар пожал плечами. — Он просит немедленной аудиенции.

   — Раз просит, я его приму, — встал граф.

   — Он просит разговора с глазу на глаз, — уточнил оруженосец.

   — Я пойду распоряжусь об ужине, — поспешила удалиться Эдита.

   — Иди, дорогая... — кивнул Гарольд и, хмуро взглянув на Рагнара, сказал: — Зови архиепископа.