Гармана - [19]

— Что ж, прощайте, эрат, — сказал он. — Моя Туча дорогу знает и быстренько доставит вас к Старому городу. Опасайтесь в пути обезьян и пантер — их тут много…

Никор торопил коня. Пригнувшись к шее Тучи, он старательно уклонялся от низких ветвей и все смотрел вперед — скоро ли покажется город. Старые кварталы Квина проглянули неожиданно, когда за одним из изгибов тропы вынырнуло светлое окно неба, а потом полуразвалившаяся стена какого-то дома. Никор спешился, закрепил поводья на седле и, похлопав коня по влажному боку, сказал:

— Скачи обратно… Скачи же, ну!

Туча неторопливо развернулась в узком проходе, и ее копыта мягко застучали по траве. Звук их быстро потонул в разноголосье джунглей. Никор наклонился и увидел след другого коня, пробежавшего здесь совсем недавно. След этот вел дальше, к городу… Не тот ли это соглядатай, что стал виновником переполоха в храме?

Никор приблизился к поляне, заваленной отходами. Здесь незнакомый всадник поехал в обход… Никор двинулся тем же путем. Внезапно из-за полуразвалившейся стены он увидел круп лошади и остановился. Ему показалось странным присутствие живой души в этом заброшенном краю. Он прошел завалы, намереваясь приблизиться к коню со стороны боковой улицы. Возле почерневших стен ближнего строения до него вдруг донеслись голоса. Один из них был знакомым и, несомненно, принадлежал Сурту. Но что здесь делает этот несчастный мальчик, не попал ли он в беду? Никор пролез через широкую трещину. Скользя в сыром полумраке по вздыбленным плитам, приблизился к окну и осторожно выглянул наружу…

Он чуть не вскрикнул, когда увидел перевязанное плечо Сурта, и вспомнил слова старого Рама. И вот тут Никор едва не совершил ошибку, намереваясь выйти из укрытия. Он обязательно сделал бы эту глупость, не пойми вовремя, что собеседником мальчишки оказался главный гнофор одного из здешних храмов. Страх охватил Никора. Он, казалось, слился с камнем и перестал дышать, не обращая внимания на комаров.

— Что это был за человек? — послышался строгий голос гнофора.

— Не знаю, святой отец. Он все время сидел ко мне спиной, и я не видел лица. У него светлые прямые волосы до плеч, сильные жилистые руки… Высокий. Одет довольно бедно, во все синее. Только плащ мне показался из дорогого материала, скорее всего, из ригийского шелка, но я не уверен в этом, святой отец.

— Уж не Синий ли это пустынник?

Сурт съежился.

— О чем говорил высокий? — после короткого молчания спросил гнофор.

— Я плохо слышал его, святой отец, — сказал Сурт. — Но, кажется, они беседовали о том, что происходит в Стране.

— А о тайнике с записями не упоминали?

— Нет, святой отец. По-моему, нет…

— Ладно! Теперь я убежден, что тайник именно в этом забытом храме! Надо спешить! — Гнофор поднялся. Торопливо, но без суеты и видимой тревоги подошел к лошади и, взобравшись в седло, оглянулся на Сурта: — Ты вот что… Столичный начальник отряда много знает. Обязательно разыщи его и…

— Я убью его, святой отец!

— Уедешь отсюда погодя, не сразу. — Плеть громко хлестнула в воздухе, и подковы глухо застучали по каменной мостовой.

Сурт постоял в задумчивости, опустился на колени и стал молиться маленькой статуэтке какого-то идола, которую всегда носил с собой, а когда поднял голову, увидел стоящего перед ним с обнаженным мечом Никора. В сухих глазах мальчишки на мгновение вспыхнул испуг, перевязанная рука дрогнула и медленно легла на грудь.

— Ну, гаденыш!..

Меч со свистом рассек воздух.

Сурт с непостижимой быстротой кинулся в сторону, перевернулся несколько раз и, пока Никор опомнился, был уже далеко.

С минуту Никор стоял, как заколдованный, потом приблизился к тому месту, где только что скрылся маленький негодяй, и уже сделал шаг, чтобы войти во двор дома, как вдруг услышал за спиной давно забытый голос:

— Стойте, Гел! Остановитесь!

Столбы рухнули — сначала один, за ним другой, — и лавина бесформенных камней чуть не раздавила Никора. Сильная рука вовремя схватила его за ворот и отшвырнула на мостовую.

Человек в белом плаще проскочил мимо, одним махом преодолел возникший завал и исчез за ним. Сидя на неровных булыжниках и машинально массируя ушибленный локоть, Никор бормотал растерянно, сквозь слезы:

— Может ли быть… может ли быть…

Потом стремительно поднялся и закричал:

— Рит! Это же вы, Рит! Или дух ваш? Или добрый спаситель в вашем облике?..

Лоэр скоро вернулся и улыбался, стоя на вершине завала, глаза его светились нескрываемой радостью. Он сбежал к Никору и так крепко прижал к себе, что кости у того хрустнули и сдавленный крик вырвался из груди:

— Вы ли это, Рит?

— Конечно же, друг мой! Однако я упустил мерзавца, который покушался на вас!

— Злой дух с ним… Злой дух с ним. — Никор все еще не мог поверить, что встретил живого Лоэра. — Постойте… значит, все что болтали о вас… — Лицо его наконец осветилось весенним солнцем. — Боги! Боги! Как это хорошо! — Он слабо, по-женски обнял друга и, чтобы скрыть слезы, уткнулся ему подбородком в плечо.

— Ну же, ну, Гел, перестаньте… Вы не представляете, как я рад вас видеть!

— Да, да, Рит. — Никор смущенно утер щеки, чуть отстранился и стал внимательно разглядывать Лоэра. — Вы возмужали. А усы и борода… впрочем, они необходимы — труднее узнать вас.