Гарики из Иерусалима. Книга странствий - [34]

* * *

Когда Господь, весы колебля,

куда что класть негромко скажет,

уверен я, что наша ебля

на чашу праведности ляжет.

* * *

Не зря стоустая молва

твердила мне, что секс — наркотик:

болит у духа голова

от непоседливости плоти.

* * *

С возрастом острей мужицкий глаз,

жарче и сочней души котлета,

ибо ранней осенью у нас,

как у всей природы — бабье лето.

* * *

Теперь и вспомним-то едва ли,

как мы плясали те кадрили,

когда подруги то стонали,

то хриплым криком нас бодрили.

* * *

Ромашки, незабудки и гортензии

различного строенья и окраски

усиливают с возрастом претензии

на наши садоводческие ласки.

* * *

Врачует боль любой пропажи

беспечной лени талисман,

во мне рассеивал он даже

любви густеющий туман.

* * *

Лишь то, что отдашь,

ты взамен и получишь,

поэтому часто под вечер

само ожидание женщины — лучше,

чем то, что случится при встрече.

* * *

Это грешно звучит и печально,

но решил я давно для себя:

лучше трахнуть кого-то случайно,

чем не мочь это делать, любя.

* * *

За повадку не сдаваться

и держать лицо при этом

дамы любят покрываться

королем, а не валетом.

* * *

Всякой тайной мистики помимо,

мистика есть явная и зримая:

женщина, которая любима,

выглядит стройней, чем нелюбимая.

* * *

Я красоту в житейской хляби

ловлю глазами почитателя:

беременность в хорошей бабе

видна задолго до зачатия.

* * *

Белея лицом, как страница

в надежде на краткую строчку,

повсюду гуляет девица,

готовясь на мать-одиночку.

* * *

Я так зубрил познания азы,

что мог бы по стезе ума пойти,

но зовы гормональной железы,

спасибо, совлекли меня с пути.

* * *

А жалко, что незыблема граница,

положенная силам и годам,

я б мог еще помочь осуществиться

мечте довольно многих юных дам.

* * *

Мы судим о деве снаружи —

по стану, лицу и сноровке,

но в самой из них неуклюжей

не дремлет капкан мужеловки.

* * *

Да, в небесах заключается брак,

там есть у многих таинственный враг.

* * *

Бог чувствует, наверно, боль и грусть,

когда мы в суете настолько тонем,

что женщину ласкаем наизусть,

о чем-то размышляя постороннем.

* * *

Предчувствуя любовную удачу,

я вновь былую пылкость источаю,

но так ее теперь умело прячу,

что сам уже почти не замечаю.

* * *

Весь век земного соучастия

мы учим азбуку блудливости —

от молодого любострастия

до стариковской похотливости.

* * *

Все беды у меня лишь оттого,

что встретить пофартило и любить

мне женщин из гарема моего,

который у меня был должен быть.

* * *

Подавленных желаний тонкий след

рубцуется, но тлеет под золой,

и женщина грустит на склоне лет

о глупой непреклонности былой.

* * *

Мне кажется, былые потаскушки,

знававшие катанье на гнедых,

в года, когда они уже старушки, —

с надменностью глядят на молодых.

* * *

Творца, живущего вдали,

хотел бы я предупредить:

мы столько дам недоебли,

что смерти стоит погодить.

* * *

Я в разных почвах семя сеял:

духовной, плотской, днем и ночью,

но, став по старости рассеян,

я начал часто путать почву.

* * *

Я прежний сохранил в себе задор,

хотя уже в нем нет былого смысла,

поэтому я с некоторых пор

подмигиваю девкам бескорыстно.

* * *

В любых спектаклях есть замена,

суфлеры, легкость обсуждения;

постель — единственная сцена,

где нет к актеру снисхождения.

* * *

С годами стали круче лестницы

и резко слепнет женский глаз:

когда-то зоркие прелестницы

теперь в упор не видят нас.

* * *

Любовь как ни гони и ни трави,

в ней Божьему порядку соответствие,

мы сами ведь — не больше, чем любви

побочное случайное последствие.

* * *

А бывает, что в сумрак осенний

в тучах луч означается хрупкий,

и живительный ветер весенний

задувает в сердца и под юбки.

* * *

Кто недавно из листьев капустных,

тем любовь — это игры на воле,

а для взрослых, от возраста грустных,

их любовь неотрывна от боли.

* * *

А наша близость — только роздых

на расходящихся путях,

и будет завтра голый воздух

в пустых сомкнувшихся горстях.

* * *

Что к живописи слеп, а к музыке я глух —

уже невосполнимая утрата,

зато я знаю несколько старух

с отменными фигурами когда-то.

* * *

Логической мысли забавная нить

столетия вьется повсюду:

поскольку мужчина не может родить,

то женщина моет посуду.

* * *

Зря вы мнетесь, девушки,

грех меня беречь,

есть еще у дедушки

чем кого развлечь.

* * *

Зря жены квохчут оголтело,

что мы у девок спим в истоме,

у нас блаженствует лишь тело,

а разум — думает о доме.

* * *

Отменной верности супруг,

усердный брачных уз невольник

такой семейный чертит круг,

что бабе снится треугольник.

* * *

В людской кипящей тесноте

не страшен путь земной,

весьма рискуют только те,

кто плохо спит с женой.

* * *

Ты жуткий зануда, дружок,

но я на тебя не в обиде,

кусая тайком пирожок,

какого ты сроду не видел.

* * *

Внутри семейного узла

в период ссор и междометий

всегда легко найти козла,

который в этой паре третий.

* * *

У всех текли трагедии и драмы,

а после оставалась тишина,

морщины на лице, на сердце шрамы

и памятливо-тихая жена.

* * *

Настолько в детях мало толка,

что я, признаться, даже рад,

что больше копий не нащелкал

мой множительный аппарат.

* * *

Куда ни дернешься — повсюду,

в туман забот погружена,

лаская взорами посуду,

вокруг тебя сидит жена.

* * *

Бес или Бог такой мастак,

что по причуде высшей воли

людей привязывает так,

что разойтись нельзя без боли?

* * *

Глаз людской куда ни глянет,

сохнут бабы от тоски,

что любовь мужская вянет