Гарики из Иерусалима. Книга странствий - [23]

* * *

По вечной жизни побратимы

и по изменчивой судьбе,

разбой и ложь непобедимы,

пока уверены в себе.

* * *

Ничуть не склонный к баловству

трепаться всуе о высоком,

неслышно корень поит соком

многословесную листву.

* * *

Случай неожиданен, как выстрел,

личность в этот миг видна до дна:

то, что из гранита выбьет искру,

выплеснет лишь брызги из гавна.

* * *

Что царь или вождь — это главный злодей,

придумали низкие лбы:

цари погубили не больше людей,

чем разного рода рабы.

* * *

Добреют и мягчают времена,

однако путь на свет совсем не прост,

в нас рабство посевает семена,

которые свобода гонит в рост.

* * *

Простая истина нагая

опасна тогам и котурнам:

осел, культуру постигая,

ослом становится культурным.

* * *

У всех по замыслу Творца —

своя ума и духа зона,

житейский опыт мудреца —

иной, чем опыт мудозвона.

* * *

Как бы счастье вокруг ни плясало,

приглашая на вальс и канкан,

а бесплатно в судьбе только сало,

заряжаемое в капкан.

* * *

Мир бизнеса разумен и толков,

художнику дает он пить и есть;

причина поклонения волхвов —

в боязни пропустить благую весть.

* * *

Рассудок мой всегда стоит на страже,

поскольку — нет числа таким примерам —

есть люди столь бездарные, что даже

пытаются чужим ебаться хером.

* * *

Паскудство проступает из паскуды

под самым незначительным нажимом;

хоть равно все мы Божии сосуды,

но разница — в залитом содержимом.

* * *

К игре в рубаху-парня-обаяшку

не все мои знакомые годны:

едва раскроют душу нараспашку,

как мерзкие волосики видны.

* * *

В мире царствуют вездесущие,

жарко щерящие пасть

власть имевшие, власть имущие

и хотящие эту власть.

* * *

От уксуса совести чахнут,

кто грабит и крадет убого,

но деньги нисколько не пахнут,

когда их достаточно много.

* * *

Счастлив муж без боли и печали,

друг удачи всюду и всегда,

чье чело вовек не омрачали

тени долга, чести и стыда.

* * *

Много начерно, то есть в чернилах,

было черного людям предвидено,

но никто сочинить был не в силах

то, что век наш явил нам обыденно.

* * *

Не стоит на друзей смотреть сурово

и сдержанность лелеять как профессию:

нечаянное ласковое слово

излечивает скрытую депрессию.

* * *

Удачу близко видя, шел я мимо,

не разумом, а нюхом ощутив

текущее за ней неуловимо

зловоние блестящих перспектив.

* * *

Шальная от порывов скороспелых,

душа непредсказуемо сложна,

поэтому в расчисленных пределах

неволя безусловно ей нужна.

* * *

В какой ни варится среде,

азарт апломба так неистов,

что не укрыть себя нигде

от саблезубых гуманистов.

* * *

Я лишь от тех не жду хорошего,

в ком видно сразу по лицу,

что душу дьяволу задешево

продал со скидкой на гнильцу.

* * *

Нелепым парадоксом озабочен

я в темных ощущениях моих:

боюсь я чистых праведников очень,

и хочется грешить, увидя их.

* * *

Я не был отщепенец и изгой,

во все играл со всеми наравне,

но был неуловимо я другой,

и в тягость это было только мне.

* * *

Хоть у века дорога крута,

но невольно по ней мы влекомы;

нас могла бы спасти доброта,

только мы очень мало знакомы.

* * *

Незримый, невесомый, эфемерный —

обманчив дух вульгарной простоты:

способно вызвать взрыв неимоверный

давление душевной пустоты.

* * *

Любой народ разнообразен

во всем хорошем и дурном,

то жемчуг выплеснет из грязи,

то душу вымажет гавном.

* * *

Устройство мира столь непросто,

что смотришь с горестью сиротства,

как истекает от прохвоста

спокойствие и превосходство.

* * *

Вражда развивает мой опыт,

а лесть меня сил бы лишила,

хотя с точки зрения жопы

приятнее мыло, чем шило.

* * *

Жестоки с нами дети, но заметим,

что далее на свет родятся внуки,

а внуки — это кара нашим детям

за нами перенесенные муки.

* * *

Ученье свет, а неучение —

потемки, косность и рутина;

из этой мысли исключение —

образование кретина.

* * *

Мы живем то в беде, то в засранстве,

мы туманим надеждами взор,

роль Мессии витает в пространстве,

но актеры — то срам, то позор.

* * *

Есть запахи у каждого лица,

и пахнуть по-иному нет возможности:

свой запах у плута, у подлеца,

у глупости, у страха, у надежности.

* * *

У времени всегда есть обстоятельства

и связная логическая нить,

чтоб можно было низкое предательство

высокими словами объяснить.

* * *

Нету вкрадчивей, нету сочней,

согревающей, словно вино,

нет кислотней и нет щелочней,

агрессивней среды, чем гавно.

* * *

Владея к наслаждению ключом,

я славы и успеха не искал:

в погоне за прожекторным лучом

меняется улыбка на оскал.

* * *

Есть на свете странные мужчины:

вовсе не сочатся злом и ядом,

только духом дикой мертвечины

веет ниоткуда с ними рядом.

* * *

Я, дружа по жизни с разным сбродом,

знал от паханов до низкой челяди:

самым омерзительным народом

были образованные нелюди.

* * *

Очень зябко — про нечто, что вечно,

вдруг подумать в сомнении честном:

глас народа — глас Божий, конечно,

только пахнет общественным местом.

* * *

Наша разность — не в мечтаниях бесплотных,

не в культуре и не в туфлях на ногах;

человека отличает от животных

постоянная забота о деньгах.

* * *

От выпивки в нас тает дух сиротства,

на время растворяясь в наслаждении,

вино в мужчине будит благородство

и память о мужском происхождении.

* * *

Какие цепи мы ни сбросим,

нам только делается хуже,

свою тюрьму внутри мы носим,

и клетка вовсе не снаружи.

* * *

Друг мой бедный, дитя современности,

суеты и расчета клубок,

знает цену, не чувствуя ценности,