Гадкий городишко - [10]

— Каюн! — закончила Солнышко, и Вайолет немедленно перевела: «Вот почему мы выбрали этот город — мы надеялись раскрыть тайну букв Г.П.В., спасти тройняшек Квегмайров и раз и навсегда победить Графа Олафа».

Гектор вздохнул.

— Да, вы и впрямь прошли через тяжелые испытания, — сказал он, имея в виду «уйму неприятностей, причиной которых в большинстве случаев был Граф Олаф». Он с минуту помолчал и всмотрелся по очереди в каждого Бодлера. — Вы все трое очень храбрые, и я сделаю все, чтобы вам жилось у меня хорошо. Но должен вам сказать, что, по моему мнению, вы зашли в тупик.

— Как это? — спросил Клаус.

— Не хотелось бы, конечно, добавлять неприятных вестей ко всем ужасам, которые вы мне нарассказали, — ответил Гектор, — но мне думается, буквы, которые вам сообщили Квегмайры, и начальные буквы этого города — чистое совпадение. Как я уже говорил, наш городок более трехсот лет носит название Г.П.В. За это время тут мало что изменилось. Вороны всегда устраивались на одних и тех же местах. Собрания Совета Старейшин всегда происходили каждый день в одно и то же время. До меня мастером на все руки был мой отец, а до него — его отец и так далее и так далее. Единственная здесь новинка — это вы, дети, и новый Птичий Фонтан, который мы с вами завтра будем чистить. Ума не приложу, что этот город может иметь общего с тайной, которую раскрыли Квегмайры.

Бодлеры в расстройстве поглядели друг на друга.

— Поджик? — с огорчением произнесла Солнышко. Она хотела сказать нечто вроде «Так что же, мы приехали сюда зря?», но Вайолет перевела ее слова по-другому:

— Сестра хочет сказать, что очень огорчительно оказаться не там, где надо.

— Мы очень беспокоимся за наших друзей, — добавил Клаус, — и не хотим отказываться от наших поисков.

— Отказываться? — переспросил Гектор. — Кто говорит о том, чтобы отказываться? Только потому, что у города не-подходящее название, не значит, что вы попали не туда. Работы у нас, конечно, масса, но в свободное время мы можем попытаться выяснить, где Дункан с Айседорой. Я, правда, простой работник, а не детектив, но я попробую вам помочь, как могу. Только мы должны быть очень осторожны. У Совета Старейшин столько правил — что ни сделай, обязательно какое-нибудь нарушишь.

— А зачем им так много правил? — поинтересовалась Вайолет.

— Зачем вообще существует много правил? — Гектор пожал плечами. — Наверно, чтобы легче распоряжаться людьми. Благодаря всем этим правилам Совет Старейшин может указывать жителям, что носить, что говорить, что есть и даже что строить. К примеру, правило номер шестьдесят семь категорически запрещает горожанам производить любые механические приспособления или пользоваться ими.

— Значит, и я не имею права изобретать и применять механические приспособления? — огорчилась Вайолет. — Ведь теперь, когда город стал нашим опекуном, мы тоже являемся гражданами Г.П.В.?

— Боюсь, что да, — ответил Гектор. — Вам придется соблюдать правило номер шестьдесят семь, а также все остальные.

— Но Вайолет — изобретатель! — воскликнул Клаус. — Для нее механические приспособления чрезвычайно важны!

— Ах так? — Гектор слегка улыбнулся. — В таком случае, Вайолет, ты можешь оказать мне неоценимую помощь. — Он остановился и оглядел улицу с таким видом, точно она кипела шпионами, а не была абсолютно пустынна. — Ты умеешь хранить секреты?

— Да, — ответила Вайолет.

Гектор еще раз оглядел улицу, потом нагнулся и заговорил очень тихим голосом:

— Когда Совет Старейшин придумал правило номер шестьдесят семь, мне велели уничтожить все изобретательские материалы в городе.

— А вы что на это сказали? — спросил Клаус.

— Ничего не сказал, — признался Гектор и завернул еще за один угол. — Вы же знаете, я робею, пока нахожусь в ратуше. Но вот что я сделал: я собрал все материалы и спрятал их у себя в сарае, который служит мне чем-то вроде изобретательской мастерской.

— Мне всегда хотелось иметь мастерскую, — проговорила Вайолет. Не отдавая себе в этом отчета, она полезла в карман, достала ленту и начала завязывать волосы, чтобы они не лезли в глаза, как будто уже что-то изобретала, а не просто разговаривала про изобретения. — Что вы успели изобрести, Гектор?

— Ну, кое-какие мелочи. Но у меня есть грандиозный проект, и он близится к завершению. Я строю автономный летучий дом, основанный на принципе нагретого воздуха.

— Нибдес? — задала вопрос Солнышко. Она имела в виду: «Не объясните ли это поподробнее?».

Но Гектор не нуждался ни в чьих просьбах, он готов был говорить о своем изобретении не останавливаясь.

— Не знаю, приходилось ли вам подниматься на воздушном шаре, наполненном нагретым воздухом, — сказал он. — Это очень увлекательно. Вы стоите в большой корзине, над головой у вас громадный шар, а под вами простирается вся местность, точно гигантская простыня. Нечто потрясающее! Так вот, мое изобретение — тот же воздушный шар, только гораздо больше. Вместо одной громадной корзины у меня двенадцать, соединенных друг с другом, а наверху — несколько шаров с нагретым воздухом. Каждая корзина — это отдельная комната, так что в целом получается летучий дом. Он абсолютно автономен, стоит подняться вверх — и вам больше не нужно опускаться вниз. В сущности, если аппарат будет действовать исправно, опуститься на землю будет и невозможно.