Гадание на яблочных семечках - [3]

А когда они оба подошли к железной ограде и провели по ней палкой, стальные прутья зазвенели совсем как мамина гитара. Или… ну, точь-в-точь как будильник…

Братья почувствовали, что вот-вот проснутся, быстро воткнули палку и огляделись, чтобы запомнить место: вон высокая железная ограда, за ней какой-то замок, а на деревьях несметные полчища галок…

Эпидемия сенной лихорадки

Ой, как славно на денек-другой устроить себе каникулы и на правах больного понежиться дома! Утром можно не обращать внимания на будильник, не делать зарядки, не мыться под холодным душем, а самое главное — не ходить в школу! Хотя лекарства не всегда бывают вкусными, зато больных кормят чуточку получше, чем здоровых. Раз человек захворал, ему полезны мед, фрукты, свежие овощи в любое время года.

Если болезнь у тебя не слишком изнурительная, сможешь и отоспаться, и поесть вдоволь, и еще останется уйма времени. Даже сидя в кровати, пожалуйста, приводи себе в порядок коллекцию почтовых марок или этикеток, слушай музыку, пиши дневник, письма, читай интересную книжку или учи предметы, которые ненароком подзапустил. А посидишь немного дома, поболеешь, глядишь, уже и по школе соскучился. Там еще пару дней, не зная чего-нибудь, можно отговориться, что болен и не успел выучить.

Аудрюс и Угнюс болели сравнительно редко. И на этот раз болезнь, видать, не была слишком серьезной. Братья время от времени чихали, сдержанно кашляли, у них слегка блестели глаза, пылали лица и текло из носу. Оба собирались, побыв дома день-другой, выздороветь и утверждали, что вызывать врача явно не стоит. Родители так и сделали, только велели мальчикам не выходить на улицу, а принять аспирин и полежать. Мама принесла им прямо в постель горячий бульон с пахучими пирожками, на подносе красовались еще два зеленоватых кубинских апельсина.

Больные все за милую душу уплели, сказали «спасибо», по очереди чихнули, на что мама озабоченно заметила:

— Скорее всего у вас весенний грипп. Теперь хорошенько укройтесь и спокойно полежите. Надо пропотеть как следует…

Она поправила подушки, подоткнула близнецам одеяла и тихо вышла, убедившись, что оба вот-вот провалятся в сладкий послеобеденный сон. Однако едва она прикрыла за собой дверь, Угнюс толкнул Аудрюса:

— Где твоя зеленая травка?

И разжав кулак, показал кожуру апельсина.

— Э, не считается! — возразил Аудрюс. — У апельсина кожура совсем не зеленая.

Играя в зеленую травку, они победили всех своих одноклассников — требовали в самый неожиданный момент показать зеленую травинку, зеленый листочек или хотя бы сосновую иголку. Забыл сорвать, нет у тебя зелени — плати штраф или выходи из игры… Близнецы так и оставались оба чемпионами, никак у них не получалось обыграть один другого.

— Как это не зеленая, присмотрись получше! — упирался брат.

— Ну, раз тебе такая годится, на… — Аудрюс вытащил из-под подушки такую же «лодочку» из апельсиновой кожуры.

— Ага! И ты припас! — заулыбался Угнюс. — Хотел меня подловить!

— Ничего, еще поймаю… — пригрозил Аудрюс. — Только чур договоримся, пока в постелях, давай не будем… Лучше почитаем…

За стеной мама репетировала новую роль. Кто-то грохотал там, спорил визгливым голосом, по-мальчишески заливисто — наверное, мама опять получила роль какого-нибудь сорванца. Не зная пьесу, трудно было понять, чего этот шалопай так разошелся, поэтому близнецы углубились в Марка Твена (один читал «Тома Сойера», другой — «Гекльберри Финна»). К голосу матери больше не прислушивались. Однако спустя какое-то время за стеной раздались вроде знакомые женские нотки:

— О-о! Сколько в вашем доме ваз! Как они странно расставлены!..

— Видите ли… Я пытаюсь представить, что это мои партнеры. Вот королева, вот ее министры, палач… Пожалуйста, присаживайтесь.

— Я уж лучше сяду поближе к палачу… Времени не хватает, но как тут не навестить больных из своего класса…

Братья узнали голос своей классной руководительницы и замерли.

— Заразиться не боитесь? — пошутила за стеной мама. — Может, сначала по глоточку кофе?

— Нет, спасибо. Тороплюсь. Я бы не стала вас беспокоить, да сегодня чудом излечила своего Сигитаса, а вдруг и ваших близнецов удастся… Где они теперь? Надеюсь, еще не в больнице?

— Нет, — ответила мама. — В обед дала им аспирин, накрыла потеплее, велела поспать.

— Ну, пусть поспят, пока мы… Пока я поделюсь своими заботами.

— Только прошу вас — возьмите хотя бы апельсин…

— Спасибо, потом. Достану-ка я сперва свой черный блокнотик.

— Все, мы погибли… — сказал один из братьев.

— Наверно, Сигитас проболтался, — поддержал его другой.

А классная руководительница разливалась соловьем дальше. Недаром ее прозвали Соловушкой…

— Аудрюс и Угнюс у вас славные мальчики, подвижные, ловкие, хорошие ребята, только я бы сказала, энергии в них иногда черезчур… Вот! Послушайте, какие они у нас инициативные…

Ответа матери братья не расслышали. Должно быть, она, опустив голову, очищала апельсин.

— Может, чихнем? — шепотом предложил Аудрюс.

— Тсс!.. Мы ведь сейчас как раз спим, потеем…

— А мне уже и в самом деле становится жарко.

— Итак, начнем с сентября, — жаловалась классная руководительница. — В честь дня рождения учительницы рисования Угнюс и Аудрюс организуют очень оригинальное поздравление: вместо цветов весь класс выдувает мыльные пузыри!