Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии - [87]
Притязания Леопольда основывались, конечно, на тесных семейных узах, которые связывали вместе обе линии, оба дома: его мать была дочерью Филиппа III, его первая супруга — дочерью Филиппа IV.
Был еще и третий, кто по праву притязал на трон Испании: семилетний сын[284] курфюрста Баварии, чья мать[285] была дочерью Леопольда от его первого брака с инфантой Маргаритой Терезией. Некоторое время казалось, что Карл и его министры отдадут предпочтение ребенку из Баварии в качестве компромиссного решения. Маленький принц ожидал в Нидерландах, чтобы оттуда отплыть в Испанию, но он заболел оспой и умер.
За спиной слабой фигуры короля, испанские министры, французские и австрийские дипломаты разыгрывали запутанную и отчаянную интригу за крупнейшие в мире козыри. Французы послали в Мадрид своего самого ослепительного посла, который устраивал роскошные званые вечера, чтобы пробудить надежду на новое замужество с дофином Франции у предполагаемой вдовы короля[286].
Состояние Карла постепенно становилось все более плачевным. У него выпали волосы, у него почти не оставалось зубов, и глаза отказывались служить ему. Его поражали «симптомы паралича». На процессии во время праздника Тела Господня в 1699 году он шел «нетвердыми шагами» и много раз падал.
В октябре 1700 года его министры составили новое завещание и принесли его на подпись к его смертному ложу. Первого ноября Карл расстался со своей несчастной жизнью. Почти в то же мгновение, собралась огромная толпа в вестибюле перед залом заседаний дворца, где должны были открыть и прочесть его завещание.
Согласно французскому сообщению, австрийский посол, граф Гаррах[287], стоял с «торжествующим видом» рядом с французским послом Блекортом, совершенно уверенный, что один из сыновей Леопольда будет назван наследником.
Толпа волновалась, давка в вестибюле была столь сильной, что некоторые буквально могли задохнуться. Но внутренняя дверь зала, где министры Карла проверяли завещание, все еще оставалась закрытой.
Внезапно дверь распахнулась и герцог Абранте[288], один из министров покойного короля, «чьи шутки были приятны, но очень опасны», проложил себе дорогу через толпу. В мгновение его окружили и торопили огласить содержание королевского завещания.
Французский посол в надежде ступил на шаг вперед. Герцог посмотрел на него, потом отвернулся и вдруг заметил в море лиц австрийского посла.
На его лице появилось выражение радости. Он обнял Гарраха за шею и громко воскликнул по-испански: «Месье, мне доставляет величайшее удовольствие, — он сделал паузу и снова обнял его, — да, месье, это доставляет мне величайшее удовольствие, — (снова пауза и объятья), — и удовлетворение, распрощаться с вами до конца моей жизни и сказать австрийскому императорскому дому: Прощай!»
После этого он отвернулся и поспешно удалился сквозь толпу, оставив онемевшего австрийского посла, в то время как другие помчались за ним, словно свора собак по следу, чтобы, наконец, узнать, что наследницей стала Франция.
Когда сообщение Блекорта достигло Парижа, оно было встречено с удивлением, а в Вене, оно вызвало неодобрение: Бурбон, а не Габсбург, должен был наследовать всю Испанию?
В Вене, в прекрасный сентябрьский день 1703 года император Леопольд поехал со своими обоими сыновьями, Иосифом и Карлом[289], в летний дворец Фаворита. Там, в присутствии придворного штата и прислуги, семнадцатилетний эрцгерцог Карл был объявлен совершеннолетним и провозглашен законным королем Испании. Все было просто: Леопольд и его старший брат Иосиф передали Карлу права на Испанию. В тайных пунктах был набросан целый план порядка наследования, включая наследование по женской линии.
Пару дней спустя, 19 сентября, Карл со слезами попрощался со своей семьей. Его мать, императрица Элеонора, очень неохотно расставалась с ним и назвала его «жертвой на службе народа». Старшая сестра Карла, Мария Анна[290], которая была особенно предана ему, отозвала в сторону своего любимого карлика, дала ему золотые часы с боем, отбивающие каждый час, и просила его каждый раз, когда он услышит их бой и будет рядом с братом, напоминать брату о ней.
Юный Карл отправился в путешествие по Европе с большой кавалькадой и внушительным поездом из роскошных новых карет, выкрашенных в цвета Испании — желтый и белый. Его сопровождали: камергер, секретари, врачи, аптекари, казначеи, изготовители париков, истопники, повара, помощники поваров, управляющие винным погребом, лакеи, охотники, исповедник и, конечно же, музыканты.
Почти три года прошло с того памятного оглашения завещания Карла. Людовик XIV, не колеблясь, немедленно послал в Испанию своего внука, Филиппа Анжуйского[291], со знаменитым, но, возможно, недостоверным замечанием: «Пиренеев больше нет!» И за эти три года у Филиппа было достаточно времени, чтобы глубоко окопаться в Мадриде.
Между тем, морские державы вступили в союз с Габсбургами, Леопольд добился поддержки бранденбургского курфюрста[292], возведя его в звание «Короля Пруссии» и подкупил герцога Ганновера[293], назначив его курфюрстом.
Два короля делили трон в Испании: Филипп Анжуйский в Мадриде и Карл Габсбург в Барселоне. В то же время, Евгений Савойский вместе с герцогом Мальборо
