Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии - [122]
XII. Господин Бидермайер и его время
1. Франц Добрый — Фердинанд Милосердный
Не прошло и шести месяцев со смерти Марии Людовики, как император Франц женился в четвертый раз на юной Шарлотте Баварской[414], которая была моложе его на 24 года и, которая оставаясь девственницей, только недавно перед этим развелась с кронпринцем Вюртембергским.
Шарлотта не была красавицей, но все же была привлекательной: ее пышущий здоровьем, цветущий вид, произвел впечатление на Франца, так что он прошептал своему адъютанту: «По крайней мере, у меня не будет через пару лет снова труп». Благодарная Шарлотта, которая став императрицей взяла себе имя Каролина, старалась изо всех сил удовлетворить своего нового супруга и брак был гармоничным.
Часто можно было видеть императора в скромном коричневом сюртуке вместе с женой, ехавшего по Пратеру в ландо без всяких украшений. Как настоящий «Господин Бидермайер», он культивировал стиль экономной простоты в одежде и в прочих своих жизненных привычках. Он с усердием посвящал себя своим хобби, мечтал о множестве внуков и в вопросах политики всегда подчинялся Меттерниху, которого он называл «преданнейшим слугой и очень хорошим другом».
От четвертого брака у него не появилось кучи новых детей. Младшее поколение правящего дома Габсбургов — Лотарингских составляли семь живущих сыновей и дочерей от второго брака императора с его кузиной Марией Терезией из Неаполя.
Старшей дочери, Марии Луизе, чье присутствие было досадным напоминанием о политике примирения с Наполеоном, Венский конгресс предоставил герцогство Парма. Эта маленькая опереточная страна была словно сделана для нее, как по заказу. Она немедленно отправилась туда, сопровождаемая своей свитой, к которой принадлежал также граф Найперг[415], которого лично Меттерних избрал на должность ее адъютанта. Найперг, который в своей гусарской униформе представлял собой молодцеватую фигуру, потерял один глаз от удара саблей и носил черную повязку. Оставшимся у него левым глазом, он мог невероятно чертовски взглянуть на женщин. Он не церемонился с впечатлительной, мягкой бывшей императрицей и она родила ему, слишком уж быстро — потому что Наполеон был еще жив в ссылке на острове Святой Елены — двоих детей. Чувственная и беспечная Мария Луиза, подобно своему отцу, считала просто невыносимым, оставаться одной. Положение вещей еще больше усложнилось венским духовенством, которое непосредственно после битвы под Ватерлоо распространило документ, из которого следовало, что развод Наполеона не действителен и, соответственно, дочь императора вообще была выдана замуж незаконно.
Рождение двух сомнительных отпрысков в Парме заботливо сохранялось в тайне от ее отца, императора. Сразу же после смерти Наполеона в 1821 году, Мария Луиза поспешила легализовать свою любовную связь с Найпергом. Только когда Найперг умер в 1829 году, стало известно о морганатическом браке. Мария Луиза написала письмо отцу, которое начиналось словами: «Для меня пришло время сознаться».
Ответ императора можно назвать дружелюбным, если подумать о том затруднительном положении, в которое он был поставлен: «Не могу утаить от тебя глубокого огорчения, причиной которого стала эта ситуация, в которой теперь ничего больше нельзя изменить, которая, однако, перед богом и людьми, никогда не должна была произойти. В сердце родителей, правда, всегда находится больше понимания для ошибок своих детей, чем дети проявляют по отношению к заблуждениям своих родителей. Под конец хочу сказать, что ты меня глубоко оскорбила. Но я, все же, твой отец и моя любовь к тебе освобождает тебя от всего, что я смогу тебе простить».
Ее мачеха, разумная императрица Каролина, в письме дала Марии Луизе совет, показывать детей в обществе только тогда, когда больше не придется опасаться «дать повод к неприятным вычислениям».
Маленький сын Марии Луизы, который родился у нее от Наполеона, не поехал со своей матерью в Парму. Меттерних и снова пришедшие к власти во Франции Бурбоны опасались, что сторонники Бонапарта в Италии и Франции могут собраться вокруг ребенка и предпочли оставить его под надежной охраной в Вене. Красивый, умный, всегда озорной маленький Францль, который между тем получил титул «Герцога Рейхсштатского», был единственным внуком в семье. В Хофбурге его бесчисленные эрцгерцоги дяди и тети эрцгерцогини были влюблены в него до безумия. Младшая сестра Марии Луизы, Леопольдина[416], взяла его под свое крыло. Она нежно называла его «Папин любимец и мой тоже». Его домашний учитель сообщал Марии Луизе: «Нет ничего более смешного и восхитительного, чем видеть его среди его дядей и тетей. Он то гордо, важно шагает, то стремительно несется между ними, потому что как раз придумывает какую-то проделку».
Его дядя, герцог Райнер[417], подарил ему таксу, а его дедушка, любящий детей император Франц, велел снять с него мерку для маленькой (конечно австрийской) униформы и дал ему оловянных солдатиков, с которыми ему разрешалось играть в углу его рабочего кабинета, в то время, как император работал за письменным столом над нескончаемыми бумагами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.