Futurum comminutivae, или Сокрушающие грядущее - [8]
– Фу-у-х, давненько так не смеялся, – чуть отдышавшись, наконец молвил Валентиныч. – Ладно. Чё предлагаешь? Рассказывай, давай, ещё раз, чё, сколько и когда.
– Так я это… зарплата…, – никак не мог я взять себя в руки. Хотя и смутно, я потихонечку осознавал, что произошло.
– Зарплата, значит, говоришь, – по-хозяйски хэкнул Валентиныч. – Зарплата, в натуре, это всегда хорошо. Ну и чё почём?
Собравшись, я снова бросился в нападение. Но уже не так резво, как в начале знакомства. Кто знает, чего ещё тут может со мною приключиться.
– Ну, вы сами понимаете, Игорь Валентинович, – пустился я в туманные меркантильные рассуждения, – кроме вашей службы есть ещё и други-и-и-е… им то-о-оже на-а-адо…
– Да я понял, понял, – нетерпеливо оборвал меня Валентиныч. – Слава-те, не верблюд. Ты давай, не стесняйся, ближе к теме. Озвучивай уже! Тянешь вола за шары…
– Так я и говорю… И других не обидеть, и вас отблагодарить. Ну, и это, того, чтобы мы в накладе не остались. В общем, пятьсот долларов…
– В месяц? – моментально нашёлся Игорь Валентинович.
Неплохая реакция у мента, чего тут говорить. Не разменивается на разовые платежи.
– А что, нужно в месяц? – включил я полного дурака.
– Нет, блин! За следующую трудовую пятилетку партийный членский взнос! – обозлился Валентиныч. – Ты чё, мля, по цене платной девахи меня арендовать желаешь? Типа, получил чё надо и свалил? Я чё-те, голимый бычий хвост, в реале? Или чё, не согласен? Копаем глубже?
– Нет-нет, Игорь Валентинович! – вынужденно заторопился я. – Что вы! В месяц, так в месяц.
А про себя подумал: «Где «в месяц», там, попозже, и «раз в два месяца» продавлю. По-любому продавлю. Скажу, что не тянем. Куда он денется».
Валентиныч демонстративно задумался. Замолчал. Обвёл взглядом потолок, зыркнул в окошко. На меня посмотрел. Затем пожал плечами и, разведя руками, неопределённо промычал, что-то вроде «ну-у-у-а гхм-гх… агхм-ага». Потом опять развёл руками и опять пожал плечами. Хлопнул в ладоши. Несколько раз притопнул дорогущей нубуковой туфлёй. Нагнулся. Посмотрел на каблук и опять что-то пробурчал. В ходе этой разминки я так и не понял, доволен ли Валентиныч предложением или в скором времени опять заявятся к нам модно одетые ребята в клетчатых кепках, водки отведать. Но, судя по всему, предложение приняли. Бросив: «ну ладно, давай закругляться!», Валентиныч неторопливо вылез из-за стола, горячо пожал пополневшую на пятьсот долларов мою руку, прилепил купюры к своей ладошке и барским движением кисти (мол, путь свободен) выпроводил меня восвояси. Наверное, это означало: «Вали, пока я не передумал!»
В соседнем отделе я забрал ящик с конфискованным имуществом (отдали!) и чеканно выбивая парадный шаг, направился к выходу. Вчерашние бритоголовые каты провожали меня почти влюблёнными глазами. А я всё шёл, шёл и шёл по бесконечным серым лабиринтам коридоров. Тяжёлая коробка со спиртным рук не обрывала. Своё ведь. Отвоёванное! Ценою полутысячи американских рублей в месяц. Или в два…
***
Стальная решётка пропускника звонко клацнула широкими электромагнитными клыками. И вот я на воле. Какой свежий воздух! Какой вкусный! Действительно, пьянит.
Я сгрузил коробку в багажник своих «Жигулей» и осмотрелся. Улица как улица. Вроде бы, всё как и прежде. А вроде бы и нет. Воробушки чирикают, вороны каркают, ветерок поддувает, солнышко светит. Кто-то там бибикает на дороге. По тротуару идёт влюблённая парочка, обнимается, смеётся. А в небесах плывут облака. Красота-то какая! Вот всегда так: встрянешь в грязь, и тут же начинаешь замечать то, к чему в повседневной жизни тебе и дела нет. Радуешься весеннему дождику, летнему зною, осенней слякоти или январской метели. А ещё вчера твоей душе хватало всего лишь накладных и товарных отчётов. Обалдеть можно! Почему так? Почему только сейчас? Почему я раньше не обращал внимания на пышные облака, на уютный шелест ливня, на влюблённую смеющуюся парочку, на воробушка, отбирающего у муравьишки вкусную хлебную корку?
Уже сидя в машине, я прокрутил в голове детали визита. Постепенно они становились на свои места. Не обнимал меня шеф полиции, не приставал. С ориентацией у мужика в полном порядке. Валентиныч меня… обыскивал! Он-то не мог знать, как я поведу себя после вчерашней проверки. А вдруг захочу его сдать? Чтобы поймать Валентиныча на живца, под моей одеждой спецы из внутренней безопасности запросто могли разместить спецтехнику – какой-нибудь диктофон, беспроводной микрофон или миниатюрную видеокамеру. Подлючая жизнь у ментов. Сегодня ты на коне, а завтра СБ отдел вверх дном переворачивает, браслеты на коррупционных запястьях застёгивает. Им тоже палочка в отчётность нужна. Вот Валентиныч и ощупывал меня на предмет скрытых технических средств.
Ну да ладно, это их будни и головная боль! На свои бы вопросы ответить. Я провернул ключ в замке зажигания, мигнул жёлтым поворотником и, удачно вклинившись в дефилирующий мимо поток машин, направился к нам в магазин.
ОБХСС
В советское время широко бытовал такой анекдот:
К буфету подходит мужик и говорит:
– Добрый день! Налейте мне, пожалуйста, триста грамм водки, но только в один стакан.
В первой книге Мирко Благовича разворачивается необыкновенно интересная история жизни обычной городской семьи, своими силами достигшей вершин власти, влияния и богатства. Однако, оказавшись на пике могущества, на смену эйфории приходит осознание, что и власть, и влияние, и положение в обществе, и даже деньги, отнюдь не самые важные гости в этом прекрасном Божественном мире.
Четвёртая книга Мирко Благовича – своеобразный итог размышлений автора. Книга затрагивает одну из наиболее сложных и актуальных проблем – тему развития современной цивилизации. «Потомки» отвечают на главный вопрос, заданный автором в первой книге «Белил» – поражение ли то, что люди считают поражением? Достижение ли то, что многие из нас называют своей самой громкой победой? Что дарят нам новые вершины, которые мы так страстно покоряем? Добро или зло? Проницательность или безрассудство? Благодать или разочарование? В одночасье справиться с такими вопросами нелегко, но раздумывать некогда.
Не успели утихнуть читательские эмоции после выхода в свет первой книги Мирко Благовича, как вышла вторая часть серии «Белила» – продолжение истории Жизни автора и его близких. И снова фурор! «Белила» понятны каждому, поскольку повествование идёт о всех нас, прозябающих в этом бездуховном, лицемерном, прагматичном мире. Философия и жизненные истории Мирко словно калька копируют реалии, в которых находится современная цивилизация. И заставляют задуматься о многом…
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.