Футуроцид. Продолженное настоящее - [5]

Господин Кацугоси не забывает и о теме беседы. С покровительственной улыбкой он сообщает, что Гликк, рабочий логин «гликк/428.15.рпдф/11.л-сим», имеет в своем отделе очень высокий рейтинг. Бонусы у него постоянно накапливаются, штрафных минусов за последние несколько месяцев практически нет. Предполагается, что по завершении текущего цикла исследовательских работ ему будет предоставлен «пакет-прим» корпоративного стимулирования: льгота на элитные эротические миры, льгота на аватару с повышенной сенсорной активностью. Для его возраста, для его стажа это показатели верхней части шкалы. Через три года он сможет претендовать на курс корпоративного менеджмента, а там рукой подать до перехода на уровень «В». Единственный негатив в его личном профиле – то, что он до сих пор не женат. Неужели нет подходящих кандидатур? Ведь вы участвовали, если не ошибаюсь, в пятнадцати… м-м-м… семнадцати турах знакомств. И как? Ничего? Господин Кацугоси искренне сожалеет об этом. Зачем тогда фирма берет на работу молодых привлекательных девушек? Отдел персонала здесь явно не на высоте. Впрочем, господин Кацугоси считает, что выход есть. Он сегодня же пришлет Гликку, логин «гликк/428.15.рпдф/11.л-сим», особый фирменный каталог. Пусть Гликк его внимательно посмотрит, изучит. В случае положительного решения фирма обеспечит ему необходимые преференции.

Так этот разговор происходит. За все время беседы Гликк не произносит ни единого слова. Он только кивает, охваченный противным чувством беспомощности. Он точно крот, которого вытащили из норы на солнечный свет. Нет, даже не крот, хуже – детеныш крота. Он точно в обмороке, отключающем всякую мысль, и потому, когда вечером, возвратившись после работы в свой блок, начинает, скорей по обязанности, листать присланный каталог, у него, как чужие, не сгибаются пальцы, а буквы, тяжелые, цвета меди, не сразу складываются в слова, которые можно воспринимать.

Каталог представляет собой довольно толстый альбом – в твердом кожаном переплете, стилизованном под европейскую старину. На обложке его светится гриф «Только для служебного пользования», а на первой странице мерцает предупреждение, что «копирование и распространение данных материалов категорически запрещено». Смысл такого предупреждения становится ясен через секунду. Каталог содержит фотографии девушек, собранных, наверное, во всех подразделениях фирмы. Причем каждая фотография дана в трех версиях: просто портрет, затем снимок во весь рост, позволяющий оценить фигуру, и далее – та же девушка, но уже в обнаженном виде. В примечании, кстати, указано, что последнее изображение (срок просмотра его не более трех дней) вовсе не является непосредственной, то есть живой, фотографией, а представляет собой компьютерную реконструкцию, сделанную, правда, с вероятностью в девяносто девять процентов. Если же тронуть синюю кнопку с треугольным значком внутри, то фигура начинает медленно поворачиваться вокруг себя. Она дышит, вздрагивает, волнуется, смотрит прямо в глаза. Кажется, даже произносит какие-то неслышимые слова. Трейлер, сопровождаемый музыкальным бэкграундом, длится пятнадцать секунд.

Всего в альбоме около четырехсот объемных изображений. Гликк почему-то боится, что среди них окажется Зенна. Однако Зенны в альбоме все-таки нет. Зато на последней странице, тоже испускающей хрупкий музыкальный аккорд, перечисляются льготы, которые фирма предоставляет при заключении брака. Тут и трехдневный отпуск с сохранением средней зарплаты, и возможность оформления церемонии в одном из исторических мест (Саграда Фамилиа, Тадж Махал, Киото, Запретный Город, Московский Кремль), и однодневное свадебное путешествие практически в любую эпоху, в любую страну, и долгосрочный кредит на объединение персональных реальностей. Фирма предлагает даже версию физического переезда, правда, только лишь при условии, что брачный контракт будет через год юридически подтвержден обеими сторонами.

В общем, выбор чрезвычайно велик.

Весь вечер Гликк добросовестно листает альбом – иногда нажимает кнопки, рассматривает фигуры, сияющие светлым женским теплом.

И ничего этого как будто не видит.

Он пребывает не здесь.

Порхают в синеве мотыльки, красный и желтый. Кружатся монахи, по-молитвенному прижав ладони к глазам. Тоненько, мелодично, словно воздух весной, звенят удивительные серебряные колокольчики…

Сначала идут два бронетранспортера: оливковые, громоздкие, неуклюжие, завывающие моторами, проминающие гусеницами асфальт, похожие на доисторических монстров, выползших из болот. Бронированные щитки посверкивают на них как тусклая чешуя, а оконца прицельной оптики взирают на окружающее с высокомерной жестокостью.

За бронетранспортерами движется пехотное подразделение. Солдаты – в мундирах, на которых металла больше, чем ткани. Они прижимают к себе прозрачные пластиковые щиты, а за спинами их – короткоствольные ружья, стреляющие газовыми разрядами. Такой разряд отключает человека минут на десять. Гликк знает об этом, он когда-то тестировал химические составляющие.

На лицах солдат – круговые очки, защищающие от ударов, на шлемах – трехцветная витая полоска, символизирующая чалму.