Фуга с огнём - [62]

Я помотал головой. Присел на диван… и на долю секунды почувствовал: Мария сидит рядом, прижавшись щекой к моему плечу, а близнецы прямо на полу. И всё смотрим фильм.

– Костя? – Вера осторожно потрогала меня за плечо. – Ты устал? Может, достаточно на сегодня?

Нет ещё. Я попросил её проверить, что в холодильнике нет ничего испортившегося – квартира «моя» ещё почти полтора месяца, можно не торопиться, вернуться потом. Но я хотел всё забрать ещё сегодня. Здесь мои вещи – раз я тут работал, тут всё и лежит. Нужно найти.

Искать оказалось недолго. В этой квартире я тоже успел обставить своё рабочее место так, чтобы всё было под рукой, все однородные предметы – поблизости. Я сел за стол, за которым сидел, в полной воображаемых домочадцев и друзей квартире, многие недели. Я не чувствую себя здесь чужим. Напротив, это моя квартира, настоящий дом. Как такое могло случиться?

Я протянул руку, понимая, что включу стоящий под столом, справа от меня, системный блок компьютера. И включил. Интересно, а это у меня откуда? Не хозяйское, дом сдаёт пенсионерка, и у неё такого не водится.

Пальцы сами собой ввели имена и пароли. И я увидел – десятки файлов, документы. Книги, заметки, исследования. Когда я успел это сделать? Чем вообще занимался здесь на самом деле?

– Может, лучше всё это… – Вера не договорила «стереть». Наверное, побоялась произнести. Я тоже колебался: казалось, прочитаешь эти файлы – и подхватишь безумие вновь. Фуга или как оно на самом деле называется, бегство практически удалось. Но потом я замер на месте, увлечённый новыми заботами, и реальность мало-помалу меня нагнала.

Она стояла, сжимая мне плечи так, что уже становилось больно.

– Возьму на память. Если хочешь, прочитай ты первая, и скажи, что лучше с ними сделать.

Она кивнула. Я замер, завершив копирование, и мне послышалось… нет, разумеется, только послышалось – память альтернативной жизни едва теплилась, она не осмеливалась заявлять о себе в полную силу. Но я узнал звук – так шумели близнецы, когда, построив из конструктора военную технику, увлечённо освобождали выдуманные государства от тёмных сил. Да-да, помню: мы произносили это с обеих заглавных букв: Тёмные Силы.

Вера вздрогнула. Отпустила мои плечи и побежала – туда, в детскую. Я пошёл следом – мне не понравилось, что в доме стало тихо.

Вера стояла, прижав ладони ко рту. Я понял, почему она это сделала: мне показалось, что вещи стоят чуть-чуть по-другому. А на столе оказались игрушки, собранные из того самого конструктора. Два самолёта. Их не было, когда мы заглянули в детскую несколько минут назад.

– Нет, – поймала она меня за руку, когда я шагнул, чтобы взять один из самолётов. – Не надо. – Она повернула меня лицом к себе, пристально глядя в глаза. – Значит, близнецы?

Я кивнул.

– Ну, что получится, то получится, – произнесла она вроде серьёзно, даже сухо, но рассмеялась первой. Я рассмеялся следом. И наваждение вновь угасло – мы стояли среди пустой, но уютной квартиры, и ничто постороннее не давило на органы чувств.

– Не здесь, – прошептала она, отводя взгляд. – Только не здесь. Уйдём, хорошо? Не то мне снова станет мерещиться.

Жаркий воздух лета ударил в лицо, едва мы закрыли дверь подъезда, и окончательно привёл в чувство.

16

Отчего-то не спалось. Ни мне, ни Вере. Вроде бы всё осталось позади, и успели выговориться – давно нужно было, давно – но проснулись оба. Как по сигналу.

Ночь. Ясная, тёплая ночь середины июля. Едва заметные, успокаивающие звуки спящего города. Хотя какой там город, в лесу ведь живём. Мы переглянулись с ней – и поняли, что сна – ни в одном глазу. На часах – едва за три, а мы уже выспались. Словно сговорившись, исполнили все утренние ритуалы – вплоть до завтрака. Ничего не говорили – крепла уверенность, что думаем об одном и том же.

– Сейчас, да? – спросила Вера, когда с ночным завтраком было покончено. Можно было и не спрашивать. Да, сейчас.

Мы спускались по лестнице, и нас обоих отчего-то разбирал смех. Да. Прямо сейчас. Съездить в особняк Шилова, посмотреть, увидеть, что ничего того не было, и окончательно вернуться в этот мир, по эту сторону фантазии. Признаюсь, очень милой фантазии. Я всё ещё видел, какими глазами Вера смотрела на меня, когда я описывал своих сыновей-близнецов из «потусторонней» жизни.

Что-то определённо нужно было менять в этой жизни. Не было бы счастья…

Я ехал осторожно. Улицы пустынны, да, но всё равно не торопился. В приоткрытые окна то и дело забирался озорной утренний ветерок и приводил нас в чувство. Так и ехали, улыбаясь, но глядя в разные стороны. Привыкли, что поделать – жить, не глядя друг на друга. Самое время отвыкать.

До самого здания пришлось идти пешком. В который раз возблагодарил чью-то беспечность – пусть опасное уже строение и огорожено, но в заборе есть дыра. Надо просто знать, где.

Люди определённо стали добрее и лучше. В стародавнее время давно бы уже проникли сюда и растащили всё – до последнего гвоздя, исписали бы похабными надписями. А сейчас бывший дом Шиловых оставался практически нетронутым. Ну да, под снос, но смотри, сколько всего внутри осталось! И мебель, и много чего ещё. И никто не позарился. Сам не знаю отчего, но это зрелище вселило в меня уверенность.