Фуга с огнём - [60]

Сам не знаю, каким образом, но я сумел проникнуть за кулисы. Странно, что господин министр не поставил здесь своих людей. Впрочем, рано было радоваться: я увидел как минимум пятерых из них в зале, полном разнообразного литературного люда. Из знакомых я узнал только Бирюкова-младшего, с неизменной трубкой во рту, да графа Толстого. Оба они вели увлекательную беседу и красочно жестикулировали.

– Дорогие друзья! – трубку взял не кто-нибудь, а лично господин Бронштейн. – Я рад видеть здесь, на заключительном вечере нашей с вами ассамблеи, столько знакомых, а более всего – незнакомых лиц. Теперь никто не сможет поспорить с тем, что Сибирь…

Он пел соловьём почти пять минут, я уж начал задрёмывать. И проснулся, как от толчка в бок.

– …господина Ерёмина, – добавил министр. – К огромному сожалению, дела не позволили ему…

– Позволили, господин министр, спасибо, – выступил я из-за кулис и под бурные аплодисменты забрал у него микрофон. – Прошу прощения, что задержался. Буду краток: поиски, которые мы вели с моими друзьями… – Я обвёл взглядом весь зал, там были почти все они – все, с кем мы начали возрождать конвент. – Так вот, эти поиски завершены. Перед вами – «Основы» Петра Шилова, – поднял я книгу над головой. Зал вздохнул практически в унисон. – Я уже сделал фотокопию и отправил её на экспертизу. Я думаю, теперь никто не посмеет усомниться, что Пётр Шилов существовал, а учение его очень вовремя отыскало нас, спустя столько лет. Я…

Министра рядом не было. И, едва я это обнаружил, грозно и пронзительно зазвучала пожарная тревога.

– Спокойствие, господа, – увещевал всех граф. – Просьба покинуть помещение. Не беспокойтесь, не волнуйтесь, выходите все спокойно.

Я оглянулся и понял – все подступы к сцене перекрыты людьми министра. Тревога, похоже, тоже его рук дело. Толпа вытекала из зала через дальние двери, и что-то махали мне граф, Ульянов, и некоторые из друзей – ясно было, что звали с собой, прочь отсюда.

Люди министра бросились на сцену. Только чудом я не дал себя схватить, и помню отчётливо: кого-то от души ударил портфелем с книгой внутри, кого-то попросту пнул.

Я выбежал в коридор, и сразу почувствовал запах гари. Пожар настоящий? Однако настоящий огонь, или нет, а топот за спиной оказался самым настоящим. И куда я теперь? Не знаю уж, каким чувством я понял, почуял – в одной из комнат дальше по проходу можно спрятаться. И я побежал.

Свет погас, когда я добежал до той дверцы. Теперь уже не было сомнений: воздух стремительно замещался дымом. Только задохнуться не хватало! Однако я не мог сдаться, не мог бросить книгу. Сейчас уже ничто не могло бы заставить меня отступить.

Я задвинул засов – подсобка заброшена, но дверь вполне ещё крепкая – и осветил комнатку изнутри экраном телефона. «Мы в безопасности. Где ты?», спрашивала меня Мария, сообщение пришло только что. Что я мог ответить?

В дверь начали стучать. Сразу не вышибут, и передо мной теперь две задачи: спрятать или книгу, или телефон так, чтобы не нашли. Тогда сохранится хотя бы одна копия. Дверь не была герметичной; воздух в ней быстро станет непригодным. О, кирпич шатается в стене! Замечательно! Я успел достаточно рассмотреть нишу, открывшуюся за кирпичом, чтобы даже с выключенным телефоном запомнить, куда положить ценный груз. Должен выдержать, пластиковый пакет достаточно герметичен. А кирпич пригодится, чтобы…

Я примерно оценил, откуда вот-вот появятся преследователи, и приготовился к обороне. Помню только, что с грохотом рухнула дверь, и я замахнулся кирпичом.

И отключился. Как лампочка – разум и чувства угасли мгновенно.

Кода

14

Я смотрел в потолок. В голове было неприятно – сыро, мысли ворочались с трудом. Ну да, отравиться дымом – дело нешуточное.

Помещение знакомое. Несомненно, это больница. Вот только почему всё кажется знакомым?

Я приподнялся на локте (в голове словно петарду взорвали – так больно мне давно не было), и, уже падая назад, успел заметить письменный стол, украшенный сверху компьютером и стопками книг. И книжные полки. Ещё успел заметить, что обои с геометрическим узором.

Дверь беззвучно отворилась и вошла девушка, на долю секунды мне показалось – Мария. Но не она. И тоже: я давно её знаю, несомненно, но откуда?

Следом за ней вошёл врач. Вот этого я не помнил даже смутно, и не хотел запоминать. Не люблю врачей, что поделать.

– Костя? – девушка взяла меня за руку, и в голове вновь что-то взорвалось. За какую-то долю секунды я вспомнил многое. Да так вспомнил, что на короткое время жить расхотелось.

Меня и в самом деле зовут Константином, только фамилия моя – Загорский. Девушка – Вера Загорская, моя супруга, мы вместе уже седьмой год. И… память приходила потоками, от неё становилось физически больно.

– Замечательно, замечательно, – улыбнулся врач. – Вижу, всё помните. Нет-нет, не пытайтесь встать, отравление – дело нешуточное. Вот завтра уже сможете встать.

– Я в больнице? – Я не мог глаз отвести от Веры. Смотрел бы и смотрел. И… чувствовал себя ужасно виноватым. И понял, что она недавно плакала. И плачет в последнее время очень часто.

– Нет, вы дома, – возразил врач. – Нет никаких оснований для госпитализации. Теперь, когда вы всё вспомнили. Основное вспомнили, остальное постепенно вернётся.