Фуэнте овехуна - [2]

Но пусть не мнят ни друг, ни враг,

Что взял с собой в могильный мрак

Он мужество мое и силу.

Свой меч, что непорочно-бел,

Я вынимаю из ножон,

Чтоб, алой кровью напоен,

Как этот крест, он заалел…

Где ваше местопребыванье?

И много ли у вас солдат?

Командор

Немного. Все же мой отряд

Покажет вам в час испытанья,

Что стоит войска: это львы!

Их доблесть пропадает втуне.

В моей Фуэнте Овехуне

Им пополненья нет, увы:

Народ трусливый, мужичье.

Магистр

Так вы перебрались в селенье?

Командор

Теперь везде идет броженье,

А там — спокойное житье.

Вы положитесь на меня.

В поход! Сомнений нет в успехе.

Магистр

Сегодня же, надев доспехи,

С копьем, я сяду на коня.

Фуэнте Овехуна. Площадь

Явление первое

Лауренсия, Паскуала.

Лауренсия

Уехал? Скатертью дорога!

Хоть насовсем бы!

Паскуала

Вот те на!

Неужто не огорчена

Ты этой вестью? Ну, немного?

Лауренсия

Я? Дай-то боже, Паскуала,

Чтоб он оставил навсегда

Фуэнте Овехуну.

Паскуала

Да?

Я недотрог таких знавала.

И все ж в один прекрасный день

Растает девичье сердечко,

Как тает масло рядом с печкой.

Лауренсия

Ну, не скажи: мое — кремень.

Паскуала

Так не уступишь дон Фернану?

Ой, Лауренсья! Говорят:

Не плюй в колодец!

Лауренсия

Как бог свят,

Из этого — я пить не стану.

Поверь, не люб мне командор,

Да и влюбляться толку мало.

Он женится на мне?

Паскуала

Сказала!

Лауренсия

Что ж он предложит мне? Позор?

Припомнить бы тебе не худо,

Что девушек у нас не счесть,

У коих он похитил честь.

Паскуала

И ты спасешься? Веришь в чудо?

Лауренсия

Одно могу тебе сказать:

Ведь командор уж три недели

Меня преследует, но к цели

Не стал он ближе ни на пядь.

Он засылал ко мне своих

Приспешников, тебе известных,

Врунов и сводников бесчестных —

Ортуньо с Флоресом. При них —

Подарки мне, от самого:

Корсаж расшитый, гребень, бусы.

Такие развели турусы

Про господина своего…

Ну, нет! Меня не соблазнят

Они посулами своими.

Паскуала

А где ты говорила с ними?

Лауренсия

Там, у реки. Шесть дней назад.

Паскуала

Эх, глупый ты цыпленок! Скоро

Тебя съедят.

Лауренсия

Съедят?

Паскуала

Съедят!

Лауренсия

Цыпленок будет жестковат

Для столь вельможного сеньора.

Зачем бы, господи прости,

Сеньор влюбился вдруг в крестьянку?

Мне любо, вставши спозаранку,

Огонь на кухне развести.

На завтрак — жареное сало.

Лепешка выпечки своей

С глотком вина — еще вкусней

(Чур, — только б матушка не знала!).

Когда к обеду на огне

Кипит котел с капустой, с мясом, —

Следить за их веселым плясом,

Вдыхая запах, любо мне!

Когда я в поле приустану,

А дел еще полным-полно, —

Прибавить в полдник не грешно

Ломоть свининки к баклажану.

А вечером — кисть винограда

Сорву, когда иду домой,

Минуя виноградник мой, —

Спаси его господь от града!

На ужин — миска овощей,

Приправлю маслом их да перцем,

И — спать. Но прежде, с чистым сердцем,

В молитве повторю своей:

«И не введи во искушенье!»

Такая жизнь мила мне, право.

Мне ни к чему льстецов орава,

Все их посулы и моленья.

Им нашу разве жаль сестру?

Лишь об одном способны печься:

Им ночью надобно развлечься,

Чтобы пресытиться к утру.

Паскуала

Да! Верные слова твои,

Мужчин за дело ты поносишь.

С них благодарности не спросишь, —

Они точь-в-точь, как воробьи.

Зимой, когда не могут птички

В промерзлом поле прокормиться,

Их стайка в дверь твою стучится:

«Чивик! Подайте чечевички!»

Всю зиму кормишь воробьев.

Но вот теплеет, солнце — выше,

Глядь! — воробьи опять на крыше

И не слетаются на зов:

Прошла нужда — ушла привычка.

И ежели ты их стыдишь:

«А где спасибо?» — слышишь с крыш:

«Чирик-чирик! Уйди, чумичка!»

Так и мужчины. Разве нет?

Не жаль им нежного словечка.

Для девушки: «Мое сердечко!

Моя голубушка! Мой свет!»

Но чуть поверишь их словам,

Уступишь, — станешь вмиг «чумичкой»,

А то — такой отметят кличкой,

Что вслух и вымолвить-то срам!

Лауренсия

Нельзя им верить, Паскуала.

Паскуала

Любой обманет и продаст.

Явление второе

Те же, Менго, Баррильдо и Фрондосо.

Фрондосо

Баррильдо! Спорить ты горазд,

Как скажешь, — все отдай, да мало.

Баррильдо

Пускай они рассудят нас.

Менго

Согласен. Только прежде надо

Условиться насчет заклада.

Признают девушки сейчас

Сужденье ваше за ошибку, —

Тогда заклад платите тот,

Что я назначил вам.

Баррильдо

Идет!

А что поставишь ты?

Менго

Я? Скрипку!

Ведь я ее сработал сам.

В округе лучшей нет скрипицы.

Ее и на амбар пшеницы

Я не сменял бы.

Баррильдо

По рукам!

Фрондосо

За мной!

(К Лауренции и Паскуале.)

Прелестнейшие дамы!

Лауренсия

Уж ты не нас ли так зовешь,

Фрондосо? Дамы!..

Фрондосо

Ну и что ж?

Не говорим ли так всегда мы?

Зовем мы школяра — ученым,

Слепого мы зовем — кривым,

Безногого зовем — хромым,

А блудодея — ветрогоном,

Мы скажем «щедрый», если — мот,

И «бережливый», если — скряга,

«Хозяйственный», когда — сутяга,

«Приятный», коль — мордоворот,

Зовем нахала — весельчак,

А пьяницу — простецкий малый,

Пройдоху — человек бывалый,

Умалишенного — чудак,

Коль грубиян, он — прямодушный,

А коль невежда — трезвый ум,

Коль круглый дурень — тугодум,

Коль сифилитик — золотушный,

Мы труса — скромником зовем,

Зовем мерзавца — шалопаем,

Мы зад — спиною называем,

А лысину — высоким лбом,

Брюзгу зовем мы — справедливым,

Сутуловатым — горбуна,

Красноречивым — болтуна,

Глухонемого — молчаливым…

Довольно ли примеров вам?

Язык — он все облагородит.

А значит, и для вас подходит

Название «прекрасных дам».

Лауренсия

И то! Люд городской привык