Фридрих Великий - [77]

Более серьезное послание он написал ле Шамбрие в конце 1748 года относительно ситуации во Франции. Есть ли у французов возможность при всех их огромных ресурсах держать под ружьем большую армию и к тому же стремиться соперничать с Британией на море? Не ослабит ли себя Франция в Европе и дома, стараясь сохранять позиции в Индии и в других местах? Не могут ли во Франции в таком случае рассматривать сложившуюся сегодня в Европе ситуацию скорее как перемирие, а не как настоящий мир? Фридрих со своих позиций мог бы полагать, что Франция, вовлеченная в великое соревнование на море и в колониях, имеет все причины стремиться к миру в Европе, но он так не считал. Напротив, был убежден — до того момента его самый большой в жизни просчет, — что Франция никогда не отступится от соперничества с Австрией на континенте, в то время как между Францией и Британией невозможны ни мир, ни доверие. Фридрих не видел причин для разрыва отношений с ними или содействия их взаимопониманию. Он чувствовал, что в соперничестве и невероятных амбициях великих держав заложена фундаментальная нестабильность.

В июле 1749 года падежный источник сообщил Фридриху, что российская императрица Елизавета, обеспокоенная угрожающей ситуацией в Швеции, решила направить русские войска в Шведскую Финляндию в качестве меры предосторожности. Его тревога усилилась, ее едва ли смогло уменьшить сообщение о поддержке Саксонией России против Швеции. Из всего этого ничего не вышло. Разразившийся было кризис сошел на нет к февралю 1750 года, отразив, однако, хрупкость общей ситуации. Различные государства наблюдали друг за другом с нарастающей подозрительностью, а Пруссия находилась в их окружении. Фридрих внес свою лепту во всеобщую нервозность, его репутация, связанная с дерзкими, предвосхищающими действиями, лишь усиливала напряженность в Европе. Несмотря на окончание войны, началом которой послужили действия Пруссии, континент походил на военный лагерь.

Потому неудивительно, что сразу после заключения Дрезденского и Экс-ла-Шанелльского договоров основное внимание Фридриха было приковано к стратегическим и военным вопросам. В это время, в возрасте всего тридцати пяти лет, как полагали, он перенес легкий инсульт, который больше никогда не повторялся, но его энергия осталась прежней. Он приступил к дальнейшим работам в Верхней Силезии — в Швейднице была построена новая крепость, укреплен Нейссе; занялся пополнением личного состава армии — в основном за счет простого и грубого способа, заключавшегося в мобилизации австрийских и саксонских военнопленных. К тому же король начал описывать уроки войны.

Фридрих был автором многих работ по военному делу. Они использовались для справок, пересматривались и исправлялись с течением времени. Вышедшие из-под его пера «Военные наставления короля Пруссии его генералам» и «Специальные наставления офицерам армии» были опубликованы лишь много лет спустя, а писались непосредственно после Второй Силезской войны, и включенные в них специфические правила поведения и инструкции за редким исключением легко соотносятся с событиями этой войны. В первых главах «Военных наставлений…» рассматривались основные принципы войны. Они носили всеобъемлющий характер. Фридрих также начал составлять «Первое политическое завещание», закопченное в 1752 году. Оно включало обширный военный раздел. Некоторые из его работ содержат повторения, однако, взятые вместе, показывают состояние ума и опыт, которым Фридрих располагал в то время. Работы писались на французском, их приходилось переводить на немецкий язык.

В «Военных наставлениях…» Фридрих довольно подробно останавливается на характеристике прусских войск, на их достоинствах и недостатках и устанавливает конкретные, — очень гуманные принципы отношения к ним. «Постарайтесь сделать так, чтобы кавалерия и пехота ладили друг с другом, — писал он. — Пехота больше приучена к невзгодам, и если с ней хорошо обходиться, то она будет драться за то, чтобы сохранить такое отношение к себе!» Командуя полком в мирное время и пройдя две военные кампании, король хорошо узнал армию. Ему доставляло удовольствие идти среди солдат, беседовать с ними у бивуачных костров, обмениваться шутками. Для них он был Фриц — затем все чаще Старина Фриц. С солдатами ему было легко, хотя все знали его требовательность. «Где ты был сегодня утром, мы тебя не видели!» — как-то после одного сражения окликнул солдат; Фридрих сардонически улыбнулся и распахнул шинель; оттуда выпали две австрийские пули. Он сносил, даже с удовольствием, фамильярности на марше. Это еще отчетливее позволяло солдатам видеть: их король делит с ними опасности и трудности, что невозможно в других армиях. Эта черта сделает его в глазах всех великим. Солдаты в любое время знали, где он, чувствовали его присутствие, до мельчайших подробностей ощущали безмерную заботу о них.

Фридрих упоминал в «Военных наставлениях…», что одна половина прусской армии состояла из нашего собственного народа, а другая — из иностранцев, служащих за деньги (он мог бы добавить «и не всегда добровольно»). Армия из собственного народа формировалась но кантональному принципу, но крепкой и жесткой территориальной системе, объединявшей армию и народ, однако людские потери во время кампаний делали необходимым включение в ее состав лиц непрусского происхождения. Пруссия была небольшим государством, и одна из причин расширения территории любыми способами — стремление увеличить базу для пополнения армии. Не только Фридриху, но и многим другим монархам приходилось