Фридрих Великий - [172]
Но эти затруднения были ничтожны по сравнению с громадной выгодой, которую несло устранение прямой угрозы со стороны России. Соглашение о перемирии было достигнуто в марте, а 15 мая заключен договор о мире между Россией и Пруссией. Фридрих, естественно, был доволен таким дипломатическим ходом, но он мало об этом говорил и держал в секрете ход предварительных переговоров, даже от британцев, пока все не свершилось. 24 мая король распорядился, чтобы Митчелу вручили копию договора. На это событие Лондон отреагировал довольно прохладно. Митчел был озадачен, получив от своего правительства инструкции провести демарш относительно поведения прусских официальных лиц в Англии. «Что они натворили?» — запрашивал он и не получал удовлетворительного ответа. Ответ заключался в том, что они обнаружили заигрывания британцев с Австрией. В англо-прусских отношениях появилась трещина, и одним из следствий этого стало решение английского кабинета, принятое в апреле, не возобновлять выплату субсидий Фридриху — как угрожал Бьют, — если он не откажется от готовящегося договора с Россией. Но Фридрих вовсе не намеревался этого делать. Решение было принято главным образом по настоянию Бьюта, в то время как Ньюкасл высказывался против. К этому моменту британцы хотели как можно быстрее выйти из европейской войны.
Потеряв субсидии, Фридрих приобрел другое. Русские войска выводились с прусской территории. Но дело пошло даже дальше этого: 1 июня между двумя государствами был подписан договор, согласно которому русские войска численностью 20 000 человек под командованием Чернышева будут взаимодействовать с пруссаками против австрийцев в Силезии. Фридрих взял на себя обязательство обеспечить тыловую поддержку. Из противников русские превратились в союзников. Восточный фланг оказался в безопасности.
Фридрих мог оказать услуги своему новому другу в других затруднительных случаях. Петр III начал делать воинственные жесты в сторону Дании. Между ними оставался неразрешенный спор относительно герцогства Гольштейн. Российский император предлагал Берлин в качестве места проведения переговоров под патронажем Фридриха. Король счел это приемлемым и стал в письмах давать указания Финкенштейну по подготовке к международной конференции. Петр III, сообщал он, предпочитает за обедом бургундское вино и с удовольствием после еды выпивает стакан английского пива. Принц Фердинанд Прусский[268] встретит его императорское величество на границе Пруссии и Померании. Сам Фридрих, к сожалению, вынужден быть на войне, но прусское гостеприимство будет теплым.
Веспа и начало лета принесли новые благоприятные новости. 24 июня войска Фердинанда Брауншвейгского, находясь в численном меньшинстве, провели удачную, хотя и не решающую, операцию против французов под Вильгельмсхалем. В конце мая мир с Пруссией заключили шведы. «А была ли на самом деле у меня война со Швецией?» — спрашивал Фридрих: в последнее время они практически не беспокоили его. В Константинополе дела двигались очень медленно — 12 мая он написал принцу Генриху, что соглашения сдерживаются неким новым для него явлением, под названием Рамадан, которое явно мешает прохождению любых дел при дворе султана. Тем не менее настроение у него было бодрым. Перегруппировка коалиций вернула королю надежду, и он писал Фердинанду Брауншвейгскому: «нитка четок», альянс врагов, начинает распадаться. Его радовал также приезд в ставку, находившуюся в Бреслау, племянника, Фридриха Вильгельма, сына Августа Вильгельма, матерью которого была принцесса Брауншвейгская, сестра прусской королевы. Фридриху нравился этот высокий молодой человек[269] — он любил музыку, и король говорил, что одна-единственная военная кампания значительно укрепит его физически и духовно. Печально, но этому покровительству не было суждено длиться долго.
Однако ситуация в Германии по-прежнему оставалась угрожающей. После смерти Елизаветы Фридрих оптимистично писал Генриху, что теперь можно почти ничего не бояться в Саксонии, где находился принц. У Генриха там было немало проблем. Прусские поборы легли тяжелым бременем на народ, и он часто против них возражал. Фридрих указывал брату на его неуместную доброту и без обиняков говорил, что ему нужны деньги, его, помимо прочего, раздражало намерение Генриха оставить командование войсками в Саксонии. Он напоминал брату, что французы творили в Гессене, как вели себя на оккупированных прусских территориях, как обращались с населением русские. В Силезии продолжалась война, и там открылась новая кампания.
Армия Фридриха, расположенная в Силезии, насчитывала 76 000 человек. У Дауна было больше 80 000. Он удерживал Швейдниц, ключевой пункт кампании, и с 40 000 солдат занял выгодные позиции к северу и востоку от него, в старом лагере Фридриха в Кунцендорфе. Численность армии Лаудона превышала 20 000 человек. Она — находилась у Зильберберга, к северу от Глаца. Австрийский генерал фон Брентано имел примерно 7000 человек на плато Цобтенберг, к северу от Швейдница и южнее поля, где проходило Лейтенское сражение. У Фридриха не было намерения атаковать превосходящего по численности противника. Он хотел дождаться подкреплений от нового союзника, России, под командованием Чернышева, а потом, имея численное превосходство, вынудить Дауна уйти с позиций. Если план удастся, то Швейдниц будет отрезан от основных сил австрийцев, и ситуация в Силезии кардинально изменится.
