Фридрих Барбаросса - [8]

Таким образом, судьба дома Штауфенов оказывается вписанной в рамки всеобщих и глубоких структурных изменений в устройстве Империи этой эпохи. Это время ознаменовало начало процесса превращения прежнего государства личного союза в государство территориальное, расцвет которого, выразившийся в установлении земельного господства, пришелся на период с начала XII столетия. Одновременно с ним происходит упразднение старых родовых герцогств. И прежде всего именно графские фамилии все чаще выходят за пределы крупных родовых союзов, приобретая свои собственные, ни с чем не сравнимые, характерные черты — посредством создания властных резиденций, а кроме того через основание монастырей, в связи с устанавливаемыми над ними правами фогтства. Еще более явственно прослеживаются усилия по округлению земель, благодаря чему нередко распыленные владения сливались в одну крупную, пронизанную единой властью вотчину. Возникновение новых поселений и раскорчевка нови являются еще одним признаком описанного здесь в общих чертах феномена.

По этому же пути, проложенному его отцом, пошел и Фридрих «фон Штауфен», дед Барбароссы, именем которого Оттон Фрейзингенский отмечает начало истории Штауфенов. Он воздвиг на холме Гогенштауфен свой родовой замок, от которого и пошло соответствующее имя. Основав в долине реки Реме монастырь Лорх в дополнение к основанной здесь ранее обители каноников, он создал, таким образом, для своего дома и собственный монастырь. Смута, вспыхнувшая в Империи при Генрихе IV как следствие затруднительного положения государя из-за предпринятой Григорием VII реформы папства и охватившей широкие круги знати оппозиции, должна была привести к решительному повороту в судьбе семейства Штауфенов. Несмотря на то что анафема, наложенная папой на представителя Салического дома, была с него снята в 1077 году в Каноссе, в тот же самый год на съезде князей в Форххайме был избран антикороль, которым стал швабский герцог Рудольф фон Райнфельден. Вскоре для поддержания своих позиций в Швабии Рудольф прибег к помощи Церингенов, одной из многих фамилий юго-запада Германии, во многих отношениях сопоставимой с ранними Штауфенами, и в 1079 году выдал за Бертольда фон Церингена свою дочь.

Эта ситуация, представлявшая, с очевидностью, большую угрозу для короля из Салической династии, должна была стать для семейства Штауфенов исходным пунктом их возвышения. И именно в 1079 году Генрих IV отдал свою дочь Агнессу в жены Фридриху Штауфену и одновременно возвел его в герцоги Швабии. Тем самым он подчеркнул, с одной стороны, свои нерушимые полномочия в отношении швабского герцогства, а с другой стороны, связал себя теснейшим образом с новым герцогом, равно как и с его домом. Правда, в это время Штауфен не был уже мелким графом, скорее речь шла о главе одного из ведущих семейств Швабии. Его дом был возведен на прочном фундаменте разного рода властных прав и обширных владений, простиравшихся по обе стороны Рейна. Напряжение, однако, продолжало сохраняться. Частое отсутствие государя, направившего свою деятельность в последующие годы главным образом на Италию, в значительной степени лишало герцога Штауфена поддержки со стороны трона. В 1092 году Бертольд фон Церинген, наследовав сыну антикороля, был возведен в герцоги Швабии. Только шесть лет спустя удалось достигнуть компромисса, согласно которому герцогство окончательно осталось за Штауфенами, но Церингенам предоставлялся герцогский титул и переходило наместничество в Цюрихе, при этом им гарантировалось в значительной степени самостоятельное положение посредством освобождения их от соответствующих обязательств по отношению к швабскому герцогу^[49].

Значение акта 1079 года для семейства Штауфенов, несомненно, следует усматривать в увеличении их власти, престижа и обретении ими новых политических возможностей. Правда, в политическом смысле Штауфены ступали, таким образом, на весьма опасную почву. Ввиду чрезвычайной близости исходных позиций их конкурентов Церингенов сохранение и упрочение их собственного нового положения становилось особенно важным и требовало максимальных усилий. Тесные связи с правящим Салическим домом были теперь им особенно необходимы. С другой стороны, вследствие объема возложенных на них задач Штауфены не только существенно расширяли горизонт своего влияния, но и все больше приобретали свой собственный облик. К концу правления первого герцога Штауфена сложилось полное разделение интересов с двумя другими господствующими в Швабии знатными семействами — Церингенами и Вельфами. Штауфены направляли свое внимание преимущественно на северную часть своего герцогства, где они использовали влияние своего дома в Эльзасе и сумели через приобретение полномочий фогтов (имперский монастырь Вайсенбург, епископство Шпайер) обеспечить свои владельческие права в территориальном плане. В то же время юг герцогства оставался, в значительной степени, предоставлен амбициям Вельфов и Церингенов.

В 1105 году умер герцог Фридрих. Его наследником в Швабии стал его сын, носивший то же имя. Вдова первого герцога из дома Штауфенов, дочь императора Агнесса, вышла впоследствии замуж за Леопольда III Бабенберга, который благодаря этому браку в конце правления Генриха IV связал себя с его сыном и наследником Генрихом V. Благодаря этой связи установились родственные отношения между Штауфенами и Бабенбергами. Среди многочисленных детей Агнессы от второго брака были маркграф Леопольд IV (с 1139 года — герцог Баварии), Генрих Язомирготт (сначала пфальцграф Рейнский, затем герцог Баварии, а с 1156 года — первый герцог Австрии) и епископы Оттон Фрейзингенский и Конрад Пассауский (с 1164 года — архиепископ Зальцбургский). Все они, соответственно, являлись сводными братьями как отца Барбароссы, герцога Фридриха II, так и короля Конрада III. Барбаросса приходился племянником представителям этого поколения Бабенбергского дома