ФРГ. Штрихи к портрету - [21]

У Бонна река решительно меняет обличье. Натянутая под Дуйсбургом рабочая спецовка становится здесь неуместной. Мы вплываем в «романтический» Рейн. Горизонт загораживает цепь конусообразных вершин. Это Зибенгебирге (Семигорье). Рожденные вулканической деятельностью, эти трахитовые горы хотя и невысоки, но чрезвычайно эффектны благодаря изяществу профиля, живописным руинам старинных башен и, разумеется, Рейну. Нет ничего удивительного, что именно этот край часто становится ареной действия легендарных героев древности. Так, ближайшая к Рейну вершина, служившая прибежищем кровожадному дракону, становится свидетельницей подвига Зигфрида, сразившего, как известно, это чудовище. Сегодня к вершине скалы проложен фуникулер. Однако есть полный смысл подняться на нее пешком. Хотя бы для того, чтобы осмотреть пещеру — обиталище дракона. Рациональные местные граждане в настоящее время используют освободившееся по причине гибели дракона помещение под террариум. Пещера многократно переделывалась, и, думаю, единственно, что сохранилось в ней от тех мифических времен, — это запах, выносить который человек с нормальным обонянием не в состоянии.

За дополнительную плату посетители пещеры имеют возможность осмотреть выставку картин, посвященную подвигу Зигфрида.

Широкая, выбитая подошвами легионов туристов тропа, лучше сказать, магистраль приводит нас к вершине горы Драхенфельс, что в переводе означает «драконья скала». Если верить путеводителю, это самая посещаемая вершина Западной Европы. В свое время здесь располагались каменоломни, поставлявшие стройматериалы многим городам этой области, в частности Кёльну для строительства собора. Природа мстит. Выбитые траншеи не только изуродовали гору, но и создали реальную угрозу ее дальнейшего разрушения, чреватого оползнями, камнепадами, обвалами. Нынешним строителям пришлось тщательно заделывать все тоннели, проделанные их средневековыми коллегами. Бетонные пломбы хотя и обезобразили утес, но по крайней мере поддерживают его целостность. На самой вершине сохранились руины высокой мощной башни, сложенной из обточенных камней, так удивительно подогнанных друг к другу, что даже вблизи производят впечатление кирпичной кладки. У подножия башни, на высоте 321 метра, небольшая площадка, с которой открывается непередаваемо прекрасный вид на Рейнскую долину, город Бонн и примыкающие к нему районы… Да, здесь трудно не впасть в восторженность.

Помимо красоты распахнувшийся простор поражает еще и другим. Думается, что этот в общем-то незначительный по размерам кусочек территории как бы воссоздает в миниатюре поразительно точную картину всей страны: заросшие лесом горы, увенчанные средневековыми руинами, уходящие за горизонт поля, щедро рассыпанные тут и там аккуратные городки, геометрически четкие линии дорог, густые рощи заводских труб, а внизу плавная лента реки.

Далеко виден Рейн с вершины Драхенфельс. Сколько же на этом отрезке судов: пять, десять, двадцать, тридцать… И это в воскресный день, когда большинство речников отдыхает!

Да, кораблей на Рейне действительно много. Подсчитано, что на своих плечах Рейн одновременно несет около семи миллионов тонн грузов, или около десяти тысяч судов.

От города Хукван-Холланда, что на Северном море, до города Рейнфельдена, что близ Боденского озера, Рейн свободен для судов всех стран в любое время года, за исключением времени ледостава и ледохода, которые, впрочем, бывают нечасто. Последний раз Рейн замерзал на большей части своего течения зимой 1928–1929; 1939–1940; 1946–1947 годов.

Чаще всего здесь встретишь флаги Федеративной Республики Германии, Голландии, Франции, Швейцарии, Бельгии, не редкость флаг ГДР, Австрии, Швеции, Англии. Да разве все перечислишь!

Известно, что одна лошадиная сила способна двигать по грунтовой дороге груз в сто пятьдесят килограммов, по рельсам — пятьсот, а по воде — четыре тысячи! Вот и плывут по водным дорогам земли суда. Вот и существует на свете тяжелая и интересная профессия речников.

Рейнские матросы, как правило, плавают с семьями. Баржа становится их домом! Мирно полощется под ветром развешанное для просушки белье. Из кухни доносится запах готовящегося обеда. Возле рубки — прикрученная для надежности к палубе автомашина. Как будто не так-то уж и плох быт рейнских навигаторов. Это верно. Но верно и другое.

Для туриста плавание по Рейну — удовольствие. Для речника — тяжкий, ответственный труд. Профессия эта требует трехлетнего обучения… А чтобы стать к штурвалу, необходим соответствующий патент, причем к экзаменам для его получения допускаются лишь люди, проплававшие по рекам Западной Германии не менее шести-семи лет. Такова формальная сторона дела. А неформальная заключается в том, что капитан или штурман должен учиться столько лет, сколько он намерен плавать, ибо Рейн, как, впрочем, и все другие реки, непрерывно изменяющийся организм, и все эти изменения надо знать и учитывать.

— Как же это Вам удается? — спросил я, разговорясь со старшим офицером зафрахтованного нами судна.

— Как удается? Ну, во-первых, имеются довольно точные лоции, соответствующие справочники, знаки, указатели. Есть ежедневные сводки о состоянии воды на всей акватории. Имейте в виду: Рейн — самая изученная река в мире! Да мало ли что имеется… Опыт, наконец. Я, например, совершенно точно знаю, что сейчас, вот как только пройдем церквушку, — разговор происходил на палубе, — надо развертываться налево, так, чтобы нос смотрел точно на трубу, которая через пять секунд покажется из-за этого лысого склона… Иначе…