Фрейд - [10]
Понимая, что невозможно упомянуть все воспоминания о Фрейде, мы все же, кажется, смогли показать, насколько велико их количество и как затруднительно исследование из-за обилия интерпретаций и суждений различной ценности. Складывается впечатление, что каждый, кто пишет о Фрейде, испытывает неудержимую потребность дать собственную оценку, освободиться от других суждений, утвердить свою оригинальность, свое собственное "Я". Быть может, мы будем более восприимчивы к воздействию картины, наивной, трогательной и тем более притягательной: благодаря великолепным фотографиям, сделанным в 1938 году Эдмундом Энгельманом, мы проникаем в "Дом Фрейда, Берггассе 19, Вена", над которым уже развевается нацистский флаг и который Фрейд готов покинуть, отправившись в безвозвратное изгнание. Мы можем совершить волнующее погружение в живой и сложный мир Фрейда, взяв в руки роскошную книгу "Зигмунд Фрейд - места, лица, предметы", и перед нашим восхищенным взором предстанут все окружавшие его члены семьи, учителя, друзья, ученики, пациенты, ученые, писатели. Мы перенесемся в те далекие времена, когда психоанализ зарождался и эволюционировал, прежде чем обрести взлет.
Обилие биографических и исторических работ, посвященных личности Фрейда, и, как следствие, соответствующих интерпретаций и суждений заставляет думать: создатель психоанализа отныне настолько хорошо известен, что ни одна его грань не ускользнула от нашего внимания, Зигмунд Фрейд - наиболее изученная личность во всей истории! Легко подумать, что в конце концов можно узнать Фрейда лучше, чем самого себя! Чтобы понять особое положение Фрейда, нужно помнить, что великолепному исследованию своей личности он посвятил почти полвека жизни. Детальный, систематический анализ этого исследования проведен в книге Дидье Анзьё "Самоанализ Фрейда", дающей ясное представление об этой работе. Но тут же возникает удивительный парадокс. Непрерывно и тщательно изучаемый, казалось бы, хорошо известный и понятный, Фрейд ускользает от всех попыток познать его, расстраивает планы своих исследователей. Если он и раскрыл, как никто другой до него, "бездонные глубины" своего я, то одновременно искусно обозначил отчетливую границу, за которой законное желание познать мотивы, движущие нами, превращается в граничащее с фетишизмом непреодолимое желание увидеть и как можно лучше понять глубинную суть человека, сумевшего столь глубоко понять нас.
Неизменный источник интереса к личности заключается в том, что чем больше мы углубляемся в изучение субъекта, тем больше удаляется от нас его интимная сущность, неделимое ядро, тем сильнее ослепляет блеск индивидуального своеобразия. Хорошо изложенная биография позволяет миновать общие места, возникающие при разложении субъекта на составные части, и с помощью психоанализа и фрейдистского учения, двигаясь вперед постепенно и неспешно, подойти к самому порогу, уверенно различить то, что может быть названо сердцевиной, корнем, святая святых личности, индивидуальным началом, к которому каждый из нас обращается в глубокой тайне ото всех, черпая оттуда истоки славы и благодати, или, напротив, ничтожества и желания смерти.
В нашей книге речь пойдет лишь об основных биографических ориентирах. Мы не будем пытаться охватить в единстве все существование Фрейда, что собственно, недостижимо; не станем в очередной раз пробовать дать какие-то окончательные определения, привести к системе известные факты. Мы просто рассмотрим и обсудим отдельные жизненные моменты и ситуации, проекты, устремления и достижения, имеющие сугубо практическое или более широкое значение, позволяющие почувствовать присутствие самого Фрейда, понять его современность. Мы претендуем на определенную объективность, но чисто риторически, поскольку, как бы того ни желали, рассказывать о жизни - значит интерпретировать и оценивать ее. Лишь величайшее смирение автора способно оправдать эту его нескромную попытку самостоятельной оценки.
Счастливый ребенок из Фрейберга (1856-1859)
В письме от 25 октября 1931 года мэру города Пршибора в Чехословакии (носившего раньше название Фрейберг), где Фрейд благодарит за открытие мемориальной доски на его родном доме, он с увлечением вспоминает первые годы своей жизни: "Глубоко во мне все еще живет счастливый ребенок из Фрейберга, первенец молодой матери, получивший свои первые неизгладимые впечатления от земли и воздуха тех мест". Несколькими годами позже в работе "На экране воспоминаний" он добавляет: "Ностальгия по прекрасным лесам моей родной страны... никогда не покидала меня".
Прекрасные леса окружали маленький городок Фрейберг с населением около пяти тысяч человек, расположенный в Моравии, на северо-востоке Австрийской империи, недалеко от границы с Пруссией и Польшей, приблизительно в двухстах сорока километрах от Вены. Якоб Фрейд брал с собой сына на продолжительные прогулки. Насколько известно, он был внимательным, любящим отцом, располагавшим свободным временем. На странице семейной библии, рядом с текстом на древнееврейском языке, там, где он отметил смерч ь своего отца ("покойный равви Шломо, сын равен Эфроима Фрейда"), умершего 21 февраля 1856 года, Якоб записал по-немецки: "Мой сын Шломо Зигмунд родился во вторник, в первый день месяца Ияра 616, в половине седьмого после полудня: 6 мая 1856 года. Он был приписан к Еврейскому союзу во вторник, на восьмой день Ияра: 13 мая 1856 года. Моэлем был г-н Самсон Франкл д'Острау..."
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.