Франко. Краткая биография - [110]

Когда 9 декабря у каудильо родился первый внук, названный Франсиско Франко, генералиссимус получил возможность убрать дона Хуана с политической арены и основать собственную династию. Отец ребенка, Кристобаль Мартинес Бордиу, который, по понятным причинам, проявлял живейший интерес к этому вопросу, пытался всячески убедить Франко нарушить испанские традиции и изменить фамилии отца и матери. Однако, несмотря на то что каудильо и был какое-то время вроде бы увлечен этой идеей, по-настоящему он никогда не думал о ней. Одно назначение наследника уже влекло за собой риск общественной обструкции, а по отношению к безжалостному зятю генералиссимус испытывал особое недоверие. Совершенно очевидно, что для Франко было намного спокойнее иметь в качестве преемника своего «суррогатного» сына, Хуана Карлоса, чьи претензии на трон, как надеялся каудильо, будут направлены против собственного отца, а не против него самого, чем провоцировать опасные амбиции внутри семьи. Кроме того, Франко хватался за любую возможность соблюсти видимость законности, опять же чтобы не подвергать риску свое политическое положение. Тем не менее каудильо считал необходимым нарушить преемственность Бурбонов в престолонаследии. Он предпочитал посадить на трон Хуана Карлоса, а не его отца, дона Хуана, который, являясь законным наследником, сделал бы положение Франко политически уязвимым, а его режим незаконным и временным отклонением в истории, вместо того чтобы оказаться частью прославленного пути от средневековых королей до монархии XX века. И поэтому каудильо активно использовал страх людей перед очередной гражданской войной, которую могло вызвать возвращение дона Хуана в качестве главы государства с его разговорами о выборах и желанием стать «королем всех испанцев».

Однако, стремясь изменить политику монархистской оппозиции, Франко все-таки соглашается провести с легитимным наследником встречу, которая состоялась 29 декабря 1954 года в поместье Лас-Кабесас в Эстремадуре. Дон Хуан, источая любезность и уверенность в себе, старался убедить Франко в том, что его режим лишь выиграет благодаря социальной справедливости, независимой прессе, непредвзятому суду, свободным профсоюзам и различным по политической окраске легальным партиям. Ответ каудильо, по обыкновению, отличался пространностью и отсутствием какой-либо ясности. Однако, изначально стремясь получить одобрение со стороны дона Хуана, Франко намекнул ему, что в будущем он вполне мог бы поделить функции главы государства и главы правительства. Но затем признался — в порыве наивной откровенности — что такое положение дел его бы не слишком устроило, поскольку, как выразился генерал, «если я останусь главой государства, общественное мнение будет винить меня за все плохое, а все хорошее будет ставиться в заслугу главе правительства».

В конце концов из туманных разглагольствований Франко стал вырисовываться истинный смысл его слов: если дон Хуан не согласится, чтобы принц обучался под надзором каудильо, тот будет рассматривать его отказ как отречение от престола. В результате был достигнут негласный компромисс, по которому Франко получал возможность обучать Хуана Карлоса по своему усмотрению, но дон Хуан сохранял свои права на трон. Когда оба политика договорились о том, чтобы выделить двух надежных людей, которые бы поддерживали между ними связь в этой деликатной ситуации, Франко, вечно подозревавший всех без исключения, был поражен, что таких людей у дона Хуана оказалось великое множество. В результате встречи в Лас-Кабесасе было выпущено официальное совместное коммюнике, в котором безоговорочно признавались права Бурбонов на престол.

В январе 1955 года Хуан Карлос вернулся в Мадрид, где под руководством строгих учителей-военных начал готовиться к вступительным экзаменам в военную академию Сарагосы. В то время как все эти события чуть поубавили пыл у монархической оппозиции, присутствие молодого принца в Мадриде вызвало недовольство среди представителей правящей верхушки, выступающих против восстановления монархии. Что касается самого Франко, который не уставал подчеркивать свое право на выбор преемника, гарантировавшего дальнейшее существование режима, то он был очень рад видеть рядом с собой Хуана Карлоса. Бедному юноше пришлось выслушивать бесконечные лекции о том, что общение с аристократией опасно и что нужно быть ближе к простым людям, которые «морально здоровее и менее эгоистичны» (это убеждение генерала сильно отличалось от взглядов, которые он исповедовал сразу после гражданской войны). Кроме того, из них выходили настоящие патриоты в отличие от испорченного высшего общества. Активное участие Франко в образовании принца принесло свои плоды. Когда осенью 1955 года Хуан Карлос приступил к учебе в военной академии в Сарагосе, он вдруг обнаружил, что упорное нежелание каудильо возвращать на престол законного наследника — его отца — разделяли многие офицеры, которые были готовы защитить свои взгляды с помощью очередного военного путча.

К этому времени Франко, озабоченный проблемой преемника, свел свое участие в работе правительства к встречам консулов и послов во дворце Эль-Пардо. Но каждую пятницу он неизменно возглавлял бесконечные заседания, поражавшие министров невозможностью сходить на обед или отлучиться по естественной нужде иногда на протяжении девяти часов. Однако Франко не забывал и о своих увлечениях. Стремясь всеми силами сохранить связь с каудильо, целая свора придворных лизоблюдов следовала за ним по пятам во всех его долгих охотничьих походах, надеясь получить политические дивиденды. Они обращались с ним как с избалованным ребенком, отчаянно работая локтями в надежде первыми предложить генералиссимусу вкусную закуску, выразить восхищение его охотничьими подвигами и заверить, что среди присутствующих самое большое количество трофеев принадлежит ему.