Франко - [7]
Стихотворение это появилось 1(13) мая 1874 года в третьем номере журнала. И с того времени Франко становится постоянным сотрудником «Друга».
Связь с журналом он поддерживал через члена редакции, в то время студента Львовской духовной семинарии, Василия Давидяка. Ему юный поэт посылал из Дрогобыча свои произведения, сопровождая посылки взволнованными письмами:
«Друг мой, первый, встреченный на жизненном пути. Чем смогу Вас отблагодарить за Ваши теплые слова, за Ваше дружеское письмо? О, Вы только один можете понять, сколько радости и счастья доставило это письмо мне, — Вы один, кому я всем этим обязан! Вы немногими словами расположили меня полностью довериться Вам, Вы стали близки моей душе, как еще ни один человек до настоящего времени! Чем же смогу я отплатить Вам, если не откровенностью и не дружеским с Вами союзом? До сих пор я не находил себе друга — искреннего, откровенного, разделяющего мои мысли и убеждения; я замыкался в самом себе, — отныне начинается для меня новая, значительная эпоха в моей жизни!»
Так горячо и искренне отозвался юноша на первое ласковое слово. Знакомство с редакцией львовского журнала явилось для Франко первым просветом в настоящую литературную жизнь.
В письмах к Василию Давидяку юноша жалуется:
«У нас в Дрогобыче русскую [2] книгу труднее раздобыть, чем цветок на папоротнике!.. Еще с малорусской литературой у меня так-сяк, а великорусской — нет ни чуточки!.. Поэтому, если только это возможно и если Вам не будет трудно, прошу Вас — пришлите мне некоторые русские книги. Не можете ли Вы одолжить мне на время Сахарова старинные сказания и песни или сборники народных песен Максимовича и Метлинского?..»
Стихи, которые Иван Франко посылал из Дрогобыча в журнал «Друг», редакция печатала в «исправленном» виде. Молодой поэт писал на чистом народном украинском языке, а львовский «Академический кружок», издававший этот журнал, стоял на позициях «москвофильства» и отрицал вообще право украинской литературы на самостоятельный литературный язык. «Писать у нас по-украински было бы прямой бессмыслицей», — заявлялось на страницах «Друга».
«Москвофилы» писали на искусственном «язычии». Это была дикая смесь языков русского, украинского и церковнославянского. И первые поэтические произведения Франко в редакции «Друга» стремились переделать в духе «язычия».
Товарищ Франко по гимназии Карл Бандровский рассказывает:
— В шестом классе Франко уже писал стихи; он звал меня или кого-нибудь еще, чтобы нам их почитать и услышать, что мы скажем. По большей части эти стихи он признавал неудавшимися и сжигал. Однако бывали и такие, которые отсылал в «Академический кружок», издававший журнал «Друг», и там стихи Франко печатали. Когда он получил в Дрогобыче раза два «Друг» со своими произведениями, то с трудом их узнал, — так ужасно искалечили ему язык, то есть как бы исправили на «язычие»…
Эту «языковую войну» Ивану Франко предстояло еще вести в будущем. Но и сейчас юноша уже прекрасно понимал: жизненная сила на стороне живого народного языка, на котором писали Шевченко и Котляревский, а не на стороне «язычия», о котором Чернышевский еще в 1861 году с возмущением говорил:
— Разве это малорусский язык? Зачем же говорить ломаным языком? Наши малоросы уже выработали себе литературный язык, зачем же отделяться от них?
В одном из старших классов Франко было задано сочинение на тему двустишия Адама Мицкевича: «В словах мы видим только желание, в делах — силу; труднее хорошо прожить день, чем написать книгу».
Разбирая вторую часть этой цитаты, Франко заявил в своем гимназическом сочинении, что она содержит утверждение одностороннее и ошибочное по своему существу. Важнее и труднее написать хорошую книгу, чем хорошо прожить один день…
Юноша уже тогда понимал литературу как общенародное дело. И борьба за народность литературы была для него борьбой за литературу о народе и для народа.
За «профанацию поэзии Мицкевича» гимназист получил строгий выговор от преподавателя. Тот даже пожаловался на ученика директору гимназии. Об этом Иван Франко вспомнил спустя десять лет в статье «Необходимость реформы изучения украинской литературы в наших средних школах». Эту необходимость он осознал еще в гимназии.
IV. ЖИЗНЬ И ЛЮБОВЬ
Во время каникул между седьмым и восьмым — предпоследним и последним — классами Франко не поехал, как это делал обычно, в родное село — пасти скотину, ворошить сено. Он давно мечтал побродить по селам Прикарпатья, присмотреться, как живут, о чем думают и что говорят крестьяне.
Он поехал из Дрогобыча в Стрый по недавно сооруженной железной дороге. А оттуда отправился пешком по тракту. Обошел десятки сел — Синеводное, Тысов, Мизунь и добрался до Лолина на Станиславщине.
Здесь, в Лолине, он провел около трех недель в гостях у родителей Ярослава Рошкевича.
Младшая сестра Ярослава, Михалина, рассказывает о первом появлении юноши в их доме: «У нас дома ожидали Франко… Как-то перед обедом пошла я в погреб и слышу: говорят, что идет Франко. Смотрю через окошко, выходившее к парадному крыльцу, а он поднимается по высоким ступенькам…
Биография великого украинского поэта и революционера Тараса Григорьевича Шевченко (1814–1861) содержит много интересного и поучительного для читателя.Гениальный певец нужд и стремлений своего народа был в то же время выразителем дум и чаяний всех трудящихся России.Рассказать о жизни Шевченко, о его эпохе и его современниках стремился автор настоящей книги.В ней нет ни капли вымысла: все основано на архивных документах, письмах, мемуарах.В то же время автор, используя в книге различные факты и материалы — в том числе им самим разысканные и установленные, — не дает детальной научной аргументации.Эта книга не монография.
Монография известного российского литературоведа посвящена петербургскому периоду в творчестве великого писателя, когда тот создавал циклы «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Арабески», «Миргород», комедию «Ревизор»… Автор видит истоки «петербургского текста» во взглядах молодого провинциала через увеличительное стекло столицы на историю родной Малороссии – древнейшей, «материнской» части русской земли, чье прошлое легло в основание славянской Империи. Вот почему картины и проблемы прошедшего Гоголь в своих произведениях соединил с изображением и насущными проблемами столичного «сегодня», сочетавшего старое и новое, европейское и азиатское, «высокие» науки, искусство и культуру с «низовыми» народными взглядами и лубком, вертепом, просторечием; красоту, роскошь дворцов и убожество окраин, величие государства – с мирками «маленьких людей»… Эти явные антитезы требовали осмысления и объяснения от литературы того времени.
Данная книга повествует о кинорежиссере, писателе и сценаристе А. П. Довженко.
Имя гениального русского ученого-кристаллографа, геометра, минералога, петрографа Евграфа Степановича Федорова (1853–1919) пользуется всемирным признанием. Академик В. И. Вернадский ставил Е. С. Федорова в один ряд с Д. И. Менделеевым и И. П. Павловым. Перед вами биография этого замечательного ученого.
Имя князя Дмитрия Ивановича Шаховского (1861–1939) было широко известно в общественных кругах России рубежа XIX–XX веков. Потомок Рюриковичей, сын боевого гвардейского генерала, внук декабриста, он являлся видным деятелем земского самоуправления, одним из создателей и лидером кадетской партии, депутатом и секретарем Первой Государственной думы, министром Временного правительства, а в годы гражданской войны — активным участником борьбы с большевиками. Д. И. Шаховской — духовный вдохновитель Братства «Приютино», в которое входили замечательные представители русской либеральной интеллигенции — В. И. Вернадский, Ф.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Из яркой плеяды рабочих-революционеров, руководителей ивановского большевистского подполья, вышло немало выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Среди них выделяется талантливый организатор масс, партийный пропагандист и публицист Павел Петрович Постышев. Жизненному пути и партийной деятельности его посвящена эта книга. Материал для нее щедро представила сама жизнь. Я наблюдал деятельность П. П. Постышева в Харькове и Киеве, имел возможность беседовать с ним. Личные наблюдения, мои записи прошлых лет, воспоминания современников, а также документы архивов Харькова, Киева, Иванова, Хабаровска, Иркутска воссоздавали облик человека неиссякаемой энергии, стойкого ленинца, призвание которого нести радость людям. Для передачи событий и настроений периода первых двух пятилеток я избрал форму дневника современника.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.