Французский язык с Ги де Мопассаном. Заведение Телье - [6]
(выходящей на улицу), et au dessus de laquelle brillait toute la nuit (и под которой горел всю ночь), derrière un treillage (за решеткой), une petite lanterne (небольшой фонарь) comme celles qu'on allume encore en certaines villes (вроде тех, что еще зажигают в иных городах; certain — некоторый) aux pieds des madones (у подножия /статуэток/ мадонны) encastrées dans les murs (вставленных в стенные ниши; encastrer — встраивать; вставлять /в углубление, в паз/; утапливать).
Le bâtiment, humide et vieux (здание, сырое и старое), sentait légèrement le moisi (попахивало плесенью; léger — лёгкий). Par moments (временами), un souffle d'eau de Cologne (запах одеколона: «кёльнской воды») passait dans les couloirs (пролетал по коридорам), ou bien une porte entrouverte en bas (или распахнутая дверь внизу; entrouvert — ouvert — ouvrir) faisait éclater dans toute la demeure (заставляла разноситься по всему дому; éclater — разразиться; раскатиться; громко прозвучать), comme une explosion de tonnerre (как раскаты: «взрыв» грома), les cris populaciers des hommes (грубые крики людей) attablés au rez-de-chaussée (пьянствовавших на первом этаже; attabler — посадить за стол), et mettait sur la figure des messieurs du premier (и вызывала на лицах господ из второго этажа) une moue inquiète et dégoûtée (гримасу беспокойства и гадливости: «беспокойную и гадливую гримасу»).
Le salon de Jupiter, où se réunissaient les bourgeois de l'endroit, était tapissé de papier bleu et agrémenté d'un grand dessin représentant Léda étendue sous un cygne. On parvenait dans ce lieu au moyen d'un escalier tournant terminé par une porte étroite, humble d'apparence, donnant sur la rue, et au dessus de laquelle brillait toute la nuit, derrière un treillage, une petite lanterne comme celles qu'on allume encore en certaines villes aux pieds des madones encastrées dans les murs.
Le bâtiment, humide et vieux, sentait légèrement le moisi. Par moments, un souffle d'eau de Cologne passait dans les couloirs, ou bien une porte entrouverte en bas faisait éclater dans toute la demeure, comme une explosion de tonnerre, les cris populaciers des hommes attablés au rez-de-chaussée, et mettait sur la figure des messieurs du premier une moue inquiète et dégoûtée.
Madame, familière avec les clients ses amis, ne quittait point le salon, et s'intéressait aux rumeurs de la ville qui lui parvenaient par eux. Sa conversation grave faisait diversion aux propos sans suite des trois femmes; elle était comme un repos dans le badinage polisson des particuliers ventrus qui se livraient chaque soir à cette débauche honnête et médiocre de boire un verre de liqueur en compagnie de filles publiques.
Les trois dames du premier s'appelaient Fernande, Raphaële et Rosa la Rosse.
Madame, familière avec les clients ses amis (Хозяйка, обращавшаяся запросто со своими друзьями-клиентами), ne quittait point le salon (никогда не покидала салона; point — нисколько; вовсе не), et s'intéressait aux rumeurs de la ville (и /живо/ интересовалась городскими слухами) qui lui parvenaient par eux (которые они с собой приносили: «которые доходили до неё через них»; parvenir — достигать). Sa conversation grave (её серьезная беседа) faisait diversion (вносила разнообразие) aux propos sans suite des trois femmes (в бессвязную болтовню трех женщин; propos — речь; толки; пересуды; suite — продолжение; следствие); elle était comme un repos (она являлась как бы отдыхом) dans le badinage polisson (после игривых шуточек; badinage — шутки; шутливая речь; polisson — вольный; скабрезный) des particuliers ventrus (пузатых господ; particulier — частное лицо; ventre — живот) qui se livraient chaque soir à cette débauche (которые предавались каждый вечер этому разгулу) honnête et médiocre (благопристойному и безобидному; médiocre — незначительный) de boire un verre de liqueur (/заключавшемуся в том, чтобы/ выпить рюмку ликера) en compagnie de filles publiques (в обществе публичных женщин).
Les trois dames du premier (трех дам из второго этажа) s'appelaient Fernande, Raphaële et Rosa la Rosse (звали Фернанда, Рафаэль и Роза-Рожица; rosse — кляча; разг. злюка; вредина).
Madame, familière avec les clients ses amis, ne quittait point le salon, et s'intéressait aux rumeurs de la ville qui lui parvenaient par eux. Sa conversation grave faisait diversion aux propos sans suite des trois femmes; elle était comme un repos dans le badinage polisson des particuliers ventrus qui se livraient chaque soir à cette débauche honnête et médiocre de boire un verre de liqueur en compagnie de filles publiques.
Les trois dames du premier s'appelaient Fernande, Raphaële et Rosa la Rosse.
Le personnel étant restreint, on avait tâché que chacune d'elles fût comme un échantillon, un résumé de type féminin, afin que tout consommateur pût trouver là, à peu près du moins, la réalisation de son idéal.
Fernande représentait la belle blonde, très grande, presque obèse, molle, fille des champs dont les taches de rousseur se refusaient à disparaître, et dont la chevelure filasse, écourtée, claire et sans couleur, pareille à du chanvre peigné, lui couvrait insuffisamment le crâne.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
`Жизнь` — подлинный шедевр Мопассана, роман, завораживающий читателя глубиной проникновения в женскую душу и яркостью реалистичного, бесстрастного, а порой беспощадного авторского взгляда на извечное `бремя страстей человеческих`.`Жизнь` — это история утраченных иллюзий, несбывшихся надежд и преданных чувств. Не трагедия, но — тихая, незаметная драма человеческой жизни...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В завершающей книге серии «Рождественские истории» собраны произведения Максима Горького, Веры Желиховской и Ги де Мопассана. На страницах сборника вы прочитаете святочный рассказ Желиховской о чудесном сне в руку, жизненные и злободневные новеллы Мопассана, а также рассказ-пародию Горького на «Преступление и наказание». «Рождественские истории» – серия из 7 книг, в которых вы прочитаете наиболее значительные произведения писателей разных народов, посвященные светлому празднику Рождества Христова. В «Рождественских историях» вас ждут волшебство, чудесные перерождения героев, победы добра над злом, невероятные стечения обстоятельств, счастливые концовки и трагические финалы.
Блестящее писательское дарование Ги де Мопассана ощутимо как в его романах, так и самых коротких новеллах. Он не только описывал внешние события и движения человеческой души в минуты наивысше го счастья или испытания. В романе «Наше сердце» Мопассан исследовал мистическую природу Зла, нередкую нелогичность и необъяснимость человеческих поступков. А каждая новелла Мопассана – это точная зарисовка с натуры, сценка из жизни, колоритный образ мужчины или женщины, молодежи или стариков, бедняков или обитателей высшего света.
Ги де Мопассана нередко называют мастером эротической прозы. Но роман «Милый друг» (1885) выходит за рамки этого жанра. История карьеры заурядного соблазнителя и прожигателя жизни Жоржа Дюруа, развивающаяся в духе авантюрного романа, становится символическим отражением духовного обнищания героя и общества.
Книга «Шесть повестей…» вышла в берлинском издательстве «Геликон» в оформлении и с иллюстрациями работы знаменитого Эль Лисицкого, вместе с которым Эренбург тогда выпускал журнал «Вещь». Все «повести» связаны сквозной темой — это русская революция. Отношение критики к этой книге диктовалось их отношением к революции — кошмар, бессмыслица, бред или совсем наоборот — нечто серьезное, всемирное. Любопытно, что критики не придали значения эпиграфу к книге: он был напечатан по-латыни, без перевода. Это строка Овидия из книги «Tristia» («Скорбные элегии»); в переводе она значит: «Для наказания мне этот назначен край».
Роман «Призовая лошадь» известного чилийского писателя Фернандо Алегрии (род. в 1918 г.) рассказывает о злоключениях молодого чилийца, вынужденного покинуть родину и отправиться в Соединенные Штаты в поисках заработка. Яркое и красочное отражение получили в романе быт и нравы Сан-Франциско.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Собрание сочинений австрийского писателя Стефана Цвейга (1881 — 1942) — самое полное из изданных на русском языке. Оно вместило в себя все, что было опубликовано в Собрании сочинений 30-х гг., и дополнено новыми переводами послевоенных немецких публикаций. В девятый том Собрания сочинений вошли произведения, посвященные великим гуманистам XVI века, «Триумф и трагедия Эразма Роттердамского», «Совесть против насилия» и «Монтень», своеобразный гимн человеческому деянию — «Магеллан», а также повесть об одной исторической ошибке — «Америго».
Собрание сочинений австрийского писателя Стефана Цвейга (1881–1942) — самое полное из изданных на русском языке. Оно вместило в себя все, что было опубликовано в Собрании сочинений 30-х гг., и дополнено новыми переводами послевоенных немецких публикаций. В третий том вошли роман «Нетерпение сердца» и биографическая повесть «Три певца своей жизни: Казанова, Стендаль, Толстой».
Во 2 том собрания сочинений польской писательницы Элизы Ожешко вошли повести «Низины», «Дзюрдзи», «Хам».