Французский поцелуй - [220]

— Я старалась, Крис! Я так старалась! Я так...

— Тссс! — остановил он ее поток слов. — Я знаю. — Он улыбнулся ей, нежно погладил по щеке, чтобы успокоить. — Как ты себя чувствуешь?

Она попыталась сесть, поморщилась, потом сделала еще одну попытку. Она обхватила его руками за плечи. — Я хочу подняться на ноги.

— Сутан...

— На ноги!

Он поднялся, поднимая ее за собой. Сутан тотчас же обвисла на нем, как будто все кости ее вдруг растаяли, прижалась лбом к его груди, и он слышал ее тяжелое дыхание. Затем он почувствовал, что ее руки, обхватывающие его шею, вновь наливаются силой, и она тихонько отпихнула его от себя. Мгновение она стояла, слегка покачиваясь. Потом сделала первые шаги, подойдя к трупу Гейбла. Хотя она и держалась рукой за бок, но цвет уже вернулся к ее щекам и, похоже, она не сильно пострадала.

— Этот сукин сын, — сказала она, касаясь Гейбла носком ботинка, — действительно был своего рода волшебником.

Крис заглянул в мертвое лицо Маркуса Гейбла. Его глаза закатились, но не вверх, а вниз, к земле. А, может, они повернулись внутрь, чтобы в последний раз взглянуть на эту фантастически эгоцентристскую душу, обитающую внутри этого мощного тела, как терпеливый паук с множеством сверкающих глаз обитает в середине сотканной им паутины.

Сутан долго стояла, глядя на это кровавое лицо. И так поглощена она была созерцанием, что, когда Крис, наступив ногой на мясистое плечо Волшебника, вытащил трехлезвиевый меч из его туши, она вздрогнула и прошептала его название:

— Лес Мечей.

Снова взяв его в руки, Крис почувствовал, как опять к нему возвращается то странное ощущение, будто в него вливается темная, серебряная река, пробивая свой путь не через поля и горы, а через время. Может, это просто игра воображения? Да нет же! Разве смог бы он, пацифист, разделаться с Маркусом Гейблом, хищником, без помощи Леса Мечей? Разве не этот талисман заткнул в мироздании черную дыру по имени Маркус Гейбл?

Он заморгал глазами, очнувшись от раздумий, и поглядел вокруг себя. Сутан все еще стояла над трупом Маркуса Гейбла. Забрызганные кровью стены, осклизлый пол. Он вдохнул тошнотворно-сладковатый запах открытой могилы. Ничего не изменилось. Но теперь все это виделось ему в новом свете. Во всем произошла какая-то неуловимая перемена.

Он посмотрел на нефритовые клинки, и ему почудилось в них какое-то движение, которое ощущаешь в глубине озера, когда забрасываешь в него удочку со свежей наживкой: так и кажется, что под гладкой, зеленой поверхностью ходят туда-сюда стремительные тени.

Прежде чем они покинули особняк, он, как ему советовал Транг, внимательно проверил каждый угол на предмет хранящихся в нем тайн.

Позже, уже в отеле, после того, как они вымылись и оказали друг дружке первую помощь — в аптеку они заскочили по дороге — Крис сообщил ей, что он собирается делать дальше. У него при этом было удивительное ощущение, что он готовился к этому всю жизнь.

— Зачем тебе ехать в Шан? — спросила Сутан.

— Затем, что место Леса Мечей — там. Она покачала головой. — Не понимаю. Уничтожь его. Закопай, где никто не сможет его найти. Брось его в Сену, если на то пошло. Неужели ты не можешь поставить вовремя точку? Видать, ты настолько уподобился своему брату, что даже его одержимость Лесом Мечей перешла к тебе!

— Давным-давно, когда я впервые встретил тебя, я был одержим войною, — сказал он. — Я убедил себя в том, что меня мучает комплекс вины за то, что я убежал от опасностей, через которые прошел Терри. Потом я стал думать, что я бежал от Терри, а не от войны, и это начало мучить меня еще больше... Теперь я, наконец, понял, что у каждого своя дорога: Терри выбрал свою, а я — свою. Я приехал сюда, встретил тебя, влюбился по уши, чуть-чуть не выиграл Тур де Франс. Многие годы потом я считал, что именно эти события были определяющими для всей моей последующей жизни. Теперь я понимаю, что ошибался.

Сейчас тебе кажется, что я одержим Лесом Мечей. Но это не так. Сейчас мой ум ясен, как никогда в жизни. Но я не могу поставить на этом деле точку, пока не найду Муна и не поговорю с ним. У него находится последний сегмент китайской головоломки, которую представлял собой Терри. Видишь ли, Сутан, я прилетел сюда не для того, чтобы похоронить брата, а для того, чтобы его отыскать. И найдя его, я найду и себя самого. Долгие годы я жил, как во сне. Я даже утратил способность радоваться. Моя жизнь начинает обретать смысл только последнее время, когда я узнал так много о Терри. И я уже за это благодарен судьбе. Но одновременно я знаю, что этого недостаточно. Пока я не выясню все до конца, я не могу возвращаться домой.

Она как-то отчужденно посмотрела на него.

— Домой, — повторила она тихо. — А знаешь ли ты, где твой дом, Крис? Здесь, во Франции, или в Нью-Йорке?

В Нью-Йорке с Аликс,хотела она сказать. Образ Аликс возник в ее сознании и мгновенно пропал.

— Это что, намек. Сутан? — спросил он. — Если да, то я хочу знать, что ты имеешь в виду.

Она отвернулась, не желая отвечать, а, может, просто не найдя нужных слов. Потом сказала:

— Только не проси меня ехать с тобой. Я и так заехала дальше некуда. Я больше не могу. Я выдохлась.