Француженка. Секреты неотразимого стиля - [74]
Самым старым человеком на земле была француженка Жанна Кальман. Она родилась в 1875 г. и умерла 122 года спустя в 1997 г. Она родом из Арля и видела живого Винсента Ван Гога, когда ей было тринадцать (он показался ей уродливым и неприятным). Демограф и геронтолог Жан-Мари Робин стал соавтором Жанны Кальман. Вместе они написали книгу о ее жизни «От Ван Гога до наших дней: 122 невероятных года» (Jeanne Calment: From Van Gogh’s Time to Ours: 122 Extraordinary Years), в которой отметили ряд из возможных причин долголетия Жанны. Вот некоторые из них:
• Каждый вечер она пила портвейн.
• Съедала два фунта шоколада в неделю.
• Выкуривала две сигареты в день до 117 лет.
• На протяжении всей жизни была активной, пока не упала в 115 лет. До этого она гуляла пешком, каталась на велосипеде, играла в теннис, фехтовала, каталась на роликах и плавала.
• Она вела активную творческую жизнь, играла на фортепиано, посещала оперу.
• Но самое главное – Кальман очень легко относилась к своей жизни. В 1997 г. Робин в интервью журналу The New York Times описывал Жанну как совершенно невозмутимого человека: «Я думаю, что это был человек, совершенно невосприимчивый к стрессу. Однажды она сказала: “Если вы не можете решить проблему, забудьте о ней”».
Все это сводится к одному – joie de vivre.
Я вспомнила Кальман и ее легкое отношение ко всем жизненным передрягам, когда в один прекрасный день вернулась после деловой поездки домой около 11 часов вечера и у дверей меня встретил Бернар. Он быстро спросил, хорошо ли я долетела, а потом сразу перешел к главной новости: «У нас неприятности. Оскар в тюрьме».
«Да ладно!» – сказала я.
«Он перепрыгнул через турникет в метро, его поймали, а документов при нем не оказалось. На него надели наручники и задержали».
Самое смешное, что Оскар попал в участок в свой девятнадцатый день рождения.
После того как Бернар отправил копию документов Оскара в участок, он спросил меня: «Вино будешь?»
«Давай», – ответила я.
Мы выпили вина и обсудили ситуацию. «Ему девятнадцать. Задержали его впервые. Сам справится», – сказала я. Мы выпили за день рождения нашего сына и пошли спать.
Я рассказала эту историю некоторым из моих нью-йоркских друзей, и они поверить не могли, что я отнеслась к этой ситуации так легко. Да они бы на моем месте взяли участок штурмом. Вместе с адвокатами, разумеется.
Когда в моей жизни случается какая-то неприятность, я пытаюсь оставаться на гребне волны, а не тонуть в проблемах. Конечно, иногда все усложняется до такой степени, что приходится грести изо всех сил, чтобы выплыть. Но так бывает не всегда. Не обязательно погружаться в пучину и переживать каждую мелочь. Иначе вы сделаете себя несчастной. Если же вы не «паритесь», легко относитесь к проблемам, то с юмором отнесетесь к щекотливой ситуации. После глотка вина ситуация, в которую попал Оскар, показалась мне очень даже забавной.
Домой он пришел в 4 утра. Разбудил меня и сказал: «Мамочка, меня выпустили».
«Круто, – ответила я. – С днем рождения, cheri. Завтра все расскажешь». В конце концов мы все вместе хохотали, вспоминая эту историю. Суд приговорил Оскара к общественным работам, и он поклялся, что больше никогда не будет прыгать через турникет (пока он слово держит).
В жизни Жанны Кальман были куда более сложные ситуации. Ее муж отравился и умер, когда ему было меньше семидесяти. Ее дочь Ивонн умерла в тридцать шесть лет от пневмонии и оставила матери Жозефа, своего сына. Жозеф погиб в аварии тоже в тридцать шесть, как и его мать. Но Кальман, несмотря на такие несчастья, оставалась на гребне волны и на протяжении своей долгой жизни не теряла чувства юмора. Вот одна из ее знаменитых шуток: «У меня всего одна морщина, и я на ней сижу».
Фонд Маэт в Сен-Поль-де-Вансе – это и музей современного искусства, и приглашение к поэтической прогулке. Это один из крупнейших музеев Европы. Его современные здания – авангардные фантазии с перевернутыми куполами вместо крыш, полностью изменяющие ваши представления о жизни. Здесь висят шедевры Боннара, Брака, Шагала, Кандинского, Леже, Миро. Здесь полно сюрпризов: на внешней стене здания – мозаика Пьера Таль-Коата, в книжном магазине – мозаика Шагала, в часовне – витражи Брака и Рауля Юбака.
На входе в сад вас встречают гигантские черные силуэты композиции скульптора Джакометти «Шагающий человек» (L’Homme Qui Marche). В этом саду можно бродить среди причудливых фонтанов и бассейнов; один из бассейнов, Les Poissons («Рыбы»), оформлен мозаикой французского живописца Брака, на дне бассейна выложены рыбы); другой бассейн – с фонтанами в виде зеленых людей, из глаз которых бьет вода. Отовсюду на вас смотрят огромные металлические кошки и совы. В саду-лабиринте испанского художника Хуана Миро вы, словно во сне, проходите мимо огромного яйца, ящерицы, вилки. Когда вы выходите из Фонда, вы витаете в облаках
После показов я обычно нахожусь на пике эмоций. Показ – это кульминация полугодовой работы, когда мы вкалываем по двенадцать часов в сутки, работаем без выходных, находимся в бесконечном стрессе. Мы максимально сосредоточиваемся на создании истории, которая начинается с крохотной детали вышивки и разворачивается до общей картины, и наконец выносим все это на суд зрителей. Когда по подиуму идет последняя девушка и я выхожу из-за кулис, чтобы предстать перед сидящими в зале редакторами, представителями прессы, байерами и знаменитостями, то чувствую огромное облегчение и гордость от того, что мы это сделали.
