Француженка по соседству - [80]

– Именно, – говорит Алина и улыбается искренней улыбкой, а не просто из вежливости. В другой день я сочла бы это сущим подарком. Сомневаюсь, что Алина каждый день раздает искренние улыбки. – Я действительно не знаю, что случилось во Франции. Себ не любит говорить на эту тему. Повторяет, что не хочет, чтобы я волновалась. – Хмурится. – Но, что бы там ни произошло, мне кажется, это дает Каро некую власть над ним. И если честно, это беспокоит меня даже больше, чем само расследование. Ведь вряд ли Себ там кого-то убил. Лично я себе такое не представляю. Так что ему не из-за чего волноваться. Она вечно заводит его. Он постоянно разговаривает с ней, а не со мной. И я должна найти способ, чтобы положить этому конец.

Я в легком недоумении смотрю на нее. Ведь как жене Себа ей, по идее, должно быть известно гораздо больше? Но на ее лице нет никакого притворства. Лишь досада и антипатия к Каро. Да, похоже, Себ ничего ей не рассказывал. Думаю, я тоже не имею на это права, и все же, несмотря на свои собственные проблемы, невольно проникаюсь к ней сочувствием. Со стороны Себа некрасиво оставлять ее в неведении.

– Алина, – осторожно говорю я, – вы в курсе, что Себ спал с Северин? Той девушкой, которую убили? Что он последним видел ее живой?

Она резко поднимает на меня глаза.

– Это не… Я не… – Качает головой, затем останавливается, и ее обычно гладкий лоб собирается складками. – Мне казалось, что тогда он встречался с вами, – растерянно признается она.

– Встречался, – в свою очередь кисло усмехаюсь я.

– А-а-а! – По ее лицу мелькают самые разные эмоции, прежде чем на нем остается лишь покорность судьбе. – Думаю, будет лучше, если я услышу обо всем этом от вас.

И я излагаю ей голые факты, без каких-либо собственных домыслов. Опускаю лишь эпизод с садовыми граблями, так как, по идее, мне это не положено знать. Алина слушает внимательно, не сводя с меня своих желто-карих глаз.

– Черт тебя побери, Себ! – в сердцах бормочет она, когда я умолкаю, и сокрушенно вздыхает. Ее слова мгновенно переносят меня на годы назад, в то время, когда такая же досада звучала и в моем собственном голосе.

– Простите, я не хотела вас огорчать, – честно признаюсь я.

Алина не отвечает. Она наконец взяла печенье и теперь грызет его.

– Нет, это все же не Себ, – решительно заявляет женщина, доев печенье. – Ведь с какой стати ему было ее убивать? Вряд ли полиция подозревает его.

– Это могло произойти случайно.

Алина отмахивается от моего предположения.

– Вы сами знаете, какой он, когда выпьет. Стоит ему перебрать, как он тут же вырубается. Сам едва стоит на ногах, не говоря уже о том, чтобы дотащить кого-то до колодца.

– Это мог сделать кто-то другой.

– Кто именно? – резко спрашивает Алина. – Том? Каро?

В следующее мгновение до нее, похоже, доходит. Кровь отливает от ее лица, губы беззвучно пытаются что-то сказать. Поняв бесполезность этих попыток, она закрывает рот. Потому что сказать ей нечего.

– Власть, – наконец произносит Алина, вернее шипит, и скорее себе, чем мне. – Чертова сучка! – Она снова смотрит на меня: – Так считает полиция?

Нет, к счастью для вашего мужа, полиция подозревает меня. Так считаю я, Кейт Ченнинг.

– Не знаю.

– Нет, это просто какое-то наваждение, – снова бормочет Алина, затем, подняв на меня глаза, с яростью добавляет: – Этому следует немедленно положить конец.

В этот момент звонит мой мобильник. Я хватаюсь за него как за спасательный круг.

– Мой адвокат. Извините, мне нужно срочно ответить, – говорю я и, прежде чем Алина успевает что-то сказать, выскакиваю из кафе.

– Любопытно, – говорит мисс или миссис Стритер, когда я выкладываю ей добытые Ларой сведения. – Маловато, конечно, даже если на этих граблях будет ваша ДНК или кого-то еще. И тем не менее…

– И тем не менее достаточно для суда? – Как назло, я забыла в кафе пальто и потому, дрожа от холода, пытаюсь обнять себя свободной рукой. Под тонкой тканью платья нащупываю свои ребра. Они кажутся мне почти бесплотными. Я слишком хрупкая, чтобы выдержать удары судьбы.

Стритер молчит. Пауза затягивается, и мне еще больше становится не по себе.

– Как правило, нет, – наконец произносит она. – Но в данном случае имеет место политическое давление, так что трудно сказать что-либо точно. Кстати, вы придумали что-нибудь по части сотрудничества?

– Да. – Сотрудничество. Какое обманчивое слово. На первый взгляд такое дружеское и теплое, а на самом деле – хитрое и эгоистичное, со своими собственными корыстными целями. Пойти на сотрудничество с полицией – значит кого-то предать. Но кого? Себа? Каро? Я даже в страшном сне не могла представить, что до этого докачусь, и вот…

– И?..

Я зажмуриваюсь и на одном дыхании выпаливаю:

– У Каро был кокаин. Она тайком от меня провезла его во Францию в моем чемодане. Именно из-за этого в последний вечер между нами и вспыхнула ссора. После того, как я об этом узнала. Я не думала, что это имеет какое-то отношение к расследованию, и потому никогда никому об этом не рассказывала. – Вновь открываю глаза. Все эти годы я как рыба молчала про этот кокаин и никогда не заговорила бы о нем сейчас. Увы, мне хватило всего нескольких секунд, чтобы нарушить этот обет молчания. Дело сделано. Интересно, что теперь про меня подумает Том… Я вновь крепко зажмуриваюсь, лишь бы не видеть сурового осуждения на его лице.