Францисканский орден: от апостольского движения к ученой корпорации - [4]

.

В 1990-е и 2000-е гг. в отечественной медиевистике религиозные движения рассматриваются в плане соединения мирской и церковной религиозности, но, как правило, их изучение лежит в области потестологии[29]. Идея совершенной бедности в современной историографии остается характерной чертой еретических движений XII–XIII вв., причем, как городских, так и сельских, а нищенствующие ордена сохраняют функцию передового отряда римской курии в борьбе с ними. Подобный взгляд, как кажется, восходит к построениям Л.П. Карсавина и С. А. Котляревского[30].

Проблематика средневековых сословий и корпораций в отечественной историографии является и по сей день одной из наиболее актуальных. Не получив особого внимания в дореволюционный период (А.К. Джививлегов, Е. Ефимова, Д.М. Петрушевский)[31], тема складывания европейской сословной структуры стала одной из центральных для советской медиевистики. Концепция разрабатывалась на базе исследований возникновения и развития средневекового города, товарно-денежных отношений, прежде всего, на материале XIV и XV вв. (С.М. Стам, В.И. Рутенбург, А.Н. Чистозвонов, Ю.Л. Бессмертный, Б.Ф. Поршнев)[32]. Процесс формирования сословно-представительной монархии во Франции, стране классического феодализма, также был наиболее последовательно рассмотрен на материале того же периода (Н.А. Сидорова, А.Д. Люблинская, Н.А. Хачатурян)[33]. В период 1990-х — 2000-х гг. концепция зарождения и развития средневековых сословий стала рассматриваться в контексте анализа самосознания их представителей[34]. Нине принято считать, что именно самосознание, чувство принадлежности к определенной группе, в дополнение к социальному и правовому статусу, является неотъемлемой частью общности, которую медиевисты называют «сословием».

Таким образом, на данный момент в российской медиевистике хорошо изучено военное и городское сословия, а вот проблема формирования церковного — почти не освещена. В западной же историографии она, конечно, рассматривалась без применения разработанного отечественной наукой понятийного аппарата. Поэтому в настоящем исследовании я предложу ряд уточнений процесса складывания корпораций и орденов в той их части, которая касается репрезентации этих структур в системе символов и представлений культуры Средневековья.

В первой части, состоящей из трех глав, будет рассмотрена общая история Ордена, как внешняя, представленная в фактах, так и внутренняя, самопредставление. Далее исследуется влияние конкретного исторического контекста на формирование и развитие францисканской легенды, переписывание которой представляет собой форму контроля над прошлым, т. е. внутренней историей Ордена. Во второй и третьей частях я рассмотрю адаптацию "Ordo Fratrum Minorum" к условиям Франции: его место в различных структурах, не только университетских (францисканцы в Парижском университете, сравнение и взаимодействие с университетской корпорацией), но и светских административных (францисканцы как следователи графа Альфонса де Пуатье, реализация принципа «невидимой власти»).

В заключение хотелось бы выразить особую благодарность Г.Г. Пикову (НГУ), Д.Н. Старостину (СПбГУ), И.В. Тарасовой (ГМИР), Ю.Е. Арнаутовой (ИВИ РАН), А.К. Гладкову (ИВИ РАН), В.Л. Портных (НГУ). Глубокая признательность — Г.Е. Лебедевой, а также кафедре истории Средних веков СПбГУ во главе с А.Ю. Прокопьевым, и всем коллегам, которые направляли, подсказывали и делились бесценным опытом.

Часть I. «Благочестивая легенда» о Франциске Ассизском

Глава I. Особенности и этапы францискановедения: источники и историография

Известно, что Франциск Ассизский (ок. 1182–1226) положил начало Ордену меньших братьев. Однако дальнейшее развитие его детища, несомненно, определял образ родоначальника, представление о нем в разные моменты истории сообщества. «Благочестивая легенда» о Франциске (вместе с комплексом агиографических текстов и коротких устных рассказов) была и скрепляющим, и разъединяющим фактором для францисканцев; внимательный исследователь найдет в многочисленных житиях святого, составленных в XIII в., воззрения различных течений этой корпорации. Более того, с самого своего возникновения история о Франциске Ассизском одновременно развивалась по двум линиям: маргинальной, не утвержденной высшим руководством Ордена и папой, и официальной, ими одобренной. Эти линии в течение XIII в. пересекались, взаимно дополняли и, в то же время, жестко отрицали друг друга, полемизировали между собой.

Множественность образов Франциска во францисканской среде была связана с социальной и национальной пестротой самого Ордена. В "Ordo Fratrum Minorum" входили представители разных социальных слоев, для единения которых решением руководства Ордена создавался устраивающий всех текст — легенда о Франциске Ассизском. Впрочем, мог существовать и обратный процесс: перенос своих, актуальных представлений, сформированных братьями из различных географических и культурных регионов, на образ святого-основателя, и создание жития, вдохновленного устной традицией и не утвержденного высшими иерархами Ордена, но близкого именно тому слою или области, где он появился. Сопоставление и анализ цитат из сравниваемых агиографий, их развитие, дополнения автора и толкование их в историческом контексте дают ценный материал для восстановления динамики средневековых идей и влияния их на различные аспекты человеческой жизни.