Франциск Ассизский - [58]

Вернулась семья Клары в Ассизи с окончанием войны, а значит, одновременно с Франциском, которого как раз отпустили из плена. В те времена они совершенно точно не могли общаться, даже учитывая связи нашего героя с аристократической молодежью. Разве могут быть общие интересы у восьмилетней девочки и двадцатилетнего парня?

Уже несколькими годами позже Клара узнала о Франциске и начала живо интересоваться его судьбой. Эту судьбу ей во многом пришлось повторить: пойти на конфликт с родными и отказаться от имущества. Заманчиво представить Клару этаким ангелом духовности, родившимся в семье приземленных богачей и горько страдавшим в золотой клетке среди полного непонимания. Однако на деле ситуация оказывается совсем иной. В доме Оффредуччо еще до рождения Клары существовали «разные планеты». Отец и дядя будущей святой занимались земными делами, а мать, мадонна Ортолана, отвечала за духовность. Семейная схема, нередкая для Средневековья и похожая на ту, что была в доме Франциска, но за одним исключением: мать Клары явно имела гораздо более активный и самостоятельный характер, чем мечтательница мадонна Пика. Мадонна Ортолана не только исправно посещала церковь, но и постоянно предпринимала паломничества, причем весьма далекие и опасные, — и не один раз, с мужем, как мать Франциска, а многократно, с родственницами и подругами.

Паломничества давали средневековым женщинам лазейку для возможности побыть собой, избавившись на время от бесконечного строгого регламента поведения. Мужчины относились к паломницам двойственно. С одной стороны, их уважали за религиозное рвение, с другой — подозревали, что дело тут нечисто. Сохранилась книга знатного шевалье XIV века, Жоффруа де ла Тур Ландри, посвященная наставлениям дочерям[63]. Автор в недобром тоне отзывается о дамах, «кои в поисках наслаждений с охотою посещают турниры и совершают паломничества». Ему вторит его современник и соотечественник, французский богослов Матье Никола Клеманжи. С негодованием он повествует о дамах, которые «в праздники ходят на богомолье в отдаленные храмы к святым местам не столько во исполнение обета, сколько для того, чтобы облегчить себе пути к заблуждениям. Это источник множества прегрешений; там, в святых местах, неизменно находятся гнусные сводни, кои прельщают девиц».

Мы далеки от мысли обвинить мать святой Клары в неподобающем поведении. Отметим лишь, что паломничества требовали от женщины не только физической выносливости, но и твердости духа. А ведь мадонна Ортолана ходила вовсе не в «отдаленные храмы», посещение которых тянет на долгую прогулку, не более. Она видела Рим, до которого от Ассизи около 200 километров, прошла знаменитый путь Сантьяго-де-Компостела и, наконец, проникла в Святую землю, где постоянно шли военные столкновения. На родину Христа она отправилась с родственницей по имени Пачифика ди Гвельфуччо. Вместе с группой других паломников дамы прошли Дамьетгу и, совершив пятнадцатидневное путешествие по пустыне, достигли горы Синай, откуда уже попали в Иерусалим.

Во время паломничества мадонна Ортолана поняла, что беременна. Вернулась домой она сильно уставшая и, видимо, имела серьезные проблемы со здоровьем. Во всяком случае, перед родами она почувствовала сильный страх и пошла в церковь помолиться перед Распятием, умоляя избавить ее от смерти в родах. Тогда ей послышался голос: «Не бойся, женщина: ты родишь благополучно, и рожденное от тебя станет светом ясным». Поэтому, когда появилась дочь, мадонна Ортолана решила назвать ее Кларой, что значит «светлая», «ясная». Вот такая сильная необыкновенная женщина воспитывала будущую святую.

Можно сказать, мать предопределила судьбу своей старшей дочери. Девочка должна была стать светом, проясняющим смысл жизни для всей семьи. Только он оказался немного разным для мужской и женской ее части.

Первая биография Клары создавалась для процесса канонизации, состоявшегося в 1556 году, спустя год после смерти святой. Одним из главных свидетелей на процессе стал Раньери де Бернардо. Он знал Клару с детства, поскольку жил в доме Оффредуччо. По его словам: «Клара была девой и с раннего детства начала подвизаться в святости, словно была освящена уже во чреве матери. Она была красива, поэтому ей искали мужа. Многие родные уговаривали Клару согласиться на замужество. Но она ничего не хотела об этом знать. Я сам много раз просил ее о том, чтобы она приняла замужество, но она даже не хотела слушать. Более того, сама Клара увещевала меня презреть мир сей»[64].

Известны и другие штрихи ее детства. Например, будучи совсем маленькой, она складывала себе четки из камешков. Образование ей дали домашнее, но довольно хорошее. Хотя свидетели утверждали, будто Клара «не училась литературе», скорее всего, творчество прованских трубадуров не обошло стороной и ее. К тому же она имела понятие о богословии.

Все это совершенно не отнимало у нее возможности, повзрослев, выйти замуж, как в свое время поступила ее мать.

Брачный возраст в те времена начинался с двенадцати лет. Клара должна была уже вот-вот войти в него. Она проводила время за молитвой и, конечно же, как и все девочки и женщины, часто смотрела в окно, ведь ни телевизора, ни Интернета не существовало. Тем более что окна дома Оффредуччо выходили на кафедральный собор Сан-Руфино и площадь перед ним, на которой происходили важнейшие городские события — от карнавалов до судов. И вот в январе 1206-го, за полгода до Клариного двенадцатилетия, на этой площади торговец Пьетро Бернардоне пытался осудить своего сына за кражу.