Франциск Ассизский - [5]
Талантливый руководитель, Илья создал четкую систему управления, разделив орден на провинции. При нем во множестве открывались францисканские школы, началось строительство базилики в честь Святого Франциска в Ассизи. Все это, с одной стороны, сильно укрепило авторитет Ильи. С другой — потребовало немало средств, которые, в числе прочего, собирались обязательными взносами с провинций. Такой порядок, несовместимый с изначальным духом нищенства, вызвал возмущение у множества францисканцев, и орден утратил единство. Одни поддерживали Илью, в котором видели прогрессивное будущее, другие отстаивали строгое соблюдение устава и следование правилам бедности святого Франциска.
В 1239 году Илью отстранили от руководства, но раскол никуда не делся. Более того, даже сам устав, написанный под руководством Франциска, разные направления ордена интерпретировали по-разному. Разумеется, возникло много споров и конфликтов, в том числе о возможности иметь в собственности земли и дома. Иногда решающим аргументом мог стать какой-либо штрих биографии нашего героя, тем более что его яркая жизнь привлекала к нему внимание и помимо официальных житий существовало множество устных народных легенд, которые пересказывались и записывались, обрастая подробностями.
Кстати, само слово «легенда» в XIII веке означало вовсе не полуфантастическое повествование, как сегодня. На языке Средневековья это понятие означало «книга, которую нужно читать». Собственно, так legenda и переводится с латыни — «то, что должно быть прочитано». В наши дни этот смысл сохранился в картографии. Есть понятие «легенда карты», оно означает список или таблицу условных обозначений, используемых на данной карте с разъяснением их значения.
Во времена Франциска под «легендой» разумели назидательное чтение с целью получения примера для подражания. Подобная литература пользовалась в те времена большим спросом, который поддерживался Церковью. Так что же нужно было читать о Франциске?
Идея создания жития носилась в воздухе еще при жизни Франциска, но заказ как таковой оформился к моменту его канонизации, произошедшей менее чем через два года после смерти (16 июля 1228 года). Скорость беспрецедентна и свидетельствует о колоссальном впечатлении, произведенном нашим героем на его современников. К этому времени уже было собрано большое количество воспоминаний о святом, из которых планировалось создавать «легенду».
Папа Григорий IX поручил ответственный труд Фоме Челанскому[5], известному писателю, к тому же близко знавшему святого из Ассизи. Последнее утверждение, правда, спорно. Хотя Челанский и вступил в орден в 1215 году, францисканский историк XVII века, Лука Уоддинг, не упоминает его среди апостолов Франциска.
Скорее всего, Уоддинг прав. Папа Григорий выбрал составителя жития более за литературный талант, чем за приближенность к герою, что вполне логично. Фома Челанский был достаточно выдающейся личностью. Помимо литературной деятельности, он подвизался на церковном поприще. Всего в двадцать с небольшим (в 1221 году) его назначили кустодом[6] миноритских[7] монастырей в Кёльне, Майнце и Вормсе, а годом позже — министром немецкой провинции францисканского ордена. Его литературные достижения также велики. Именно ему приписывают текст одного из самых известных католических гимнов — «Dies irae».
Работал первый францисканский агиограф[8] быстро и уже в 1229 году показал папе пробный вариант жития. Искать яркий образ героя или точное описание исторического контекста в его труде, написанном по заказу понтифика, бессмысленно. Жанр жития сильно отличается от биографического. Писатель, создавая подобное произведение, стремится не к достоверности, а к проникновению в суть подвига святого.
Словно иконописец, Фома творил строго по канону, которым для него стали жития Мартина Турского, Бенедикта Нурсийского и Бернарда Клервоского.
Но своеобразие и живое обаяние Франциска смогло пробиться даже сквозь это явное «вышивание по канве». Причем новизна была и в фактах биографии, и в духовной сути подвига. К тому же духовные поиски героя описаны в этом тексте с удивительно современным психологизмом. Спустя 15 лет Фома Челанский снова принялся писать о Франциске. «Второе житие святого Франциска Ассизского, составленное Фомой Челанским» создавалось по предписанию Женевского генерального капитула[9] францисканцев от 1244 года, где решили «записать факты или даже слова Франциска», не ограничиваясь одними чудесами. На самом деле «Второе житие» выглядит более «чудесно», чем первое. В нем заметнее попытки провести параллели жизни святого из Ассизи с Евангельскими событиями. Например, его мать, скрытая в «Первом житии святого Франциска» под «родителями», воспитавшими сына «бессмысленно, по правилам суеты века сего», во «Втором житии» сравнивается со святой Елисаветой, матерью Иоанна Крестителя. Правда, это не спасло «Второе житие». На следующем, Парижском, капитуле, состоявшемся в 1266 году, оба творения Фомы Челанского попали под запрет и дошли до наших дней, сохранившись чудом, буквально в нескольких копиях.
Эта жесткая чистка связана с именем святого Бонавентуры из Баньореджо
«Метро 2033» Дмитрия Глуховского – культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж – полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания.
Что мы знаем о нем? Фразу «короче, Склифосовский»? «Склиф», от которого никто не застрахован, но который в тяжелой ситуации может стать символом надежды? Сериал «Склифосовский», не имеющий к нему никакого отношения, как, впрочем, и тот самый Институт скорой помощи? Кажется, будто за нарицательным именем не стоит ничего значимого, вроде болезни Альцгеймера, синдрома Дауна или отека Квинке. Но если копнуть глубже, выяснится, что этот скромный человек повлиял на всю систему российского здравоохранения, попутно оказав заметную поддержку феминизма в России.
Для студента Дениса Вербицкого бабушка – единственный родной человек. Пытаясь найти деньги на ее лечение, он оказывается замешан в наркобизнесе и вынужден бежать. Он находит работу рядом с Зоной, однако новый начальник узнает о криминальном эпизоде в его биографии и начинает шантажировать. Чтобы не попасть в тюрьму, Денис должен отправиться в Зону на поиски маленького сына директора. Студент соглашается, умолчав о том, что сам мечтает попасть на аномальную территорию: там можно найти «доппель эппл» – дорогой и редкий артефакт, который может стать лекарством для бабушки.
Игнатий де Лойола (дон Иньиго Лопес де Рикардо Лойола, 1491—1556) — один из наиболее значимых персонажей в истории западного христианства, основатель ордена иезуитов (Общества Иисуса) — самого известного в России католического монашеского ордена. По легенде, именно Лойола послужил прообразом Дон Кихота в одноимённом романе Сервантеса.Лойола прошёл сложный и противоречивый жизненный путь: от королевского пажа, любителя красавиц, роскоши и рыцарских романов до сурового аскета, носящего под лохмотьями тяжёлые вериги и собирающего в подземельях Монмартра единомышленников, готовых пойти за ним на край света.
Петр Петрович Кащенко (1858–1920) прославился как руководитель нескольких психиатрических больниц — в Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге и Москве. Последняя из них, самая известная, сегодня уже не носит имя Кащенко, но оно прочно вошло в массовое сознание и даже в фольклор, став символом «карательной психиатрии». Это в высшей степени несправедливо: ведь Петр Петрович всю жизнь боролся за гуманное отношение к пациентам, за их возвращение к нормальной жизни при помощи не только лекарств, но и общения, физического труда, а также музыки — второй после медицины любви доктора Кащенко.
Жизнь великого композитора, называемого еще в XVIII веке святым от музыки, небогата событиями. Вопреки этому, Баху удавалось неоднократно ставить в тупик своих биографов. Некоторые его поступки кажутся удивительно нелогичными. И сам он — такой простой и обыденный, аккуратно ведущий домашнюю бухгалтерию и воспитывающий многочисленных детей — будто ускользает от понимания. Почему именно ему открылись недосягаемые высоты и глубины? Что служило Мастеру камертоном, по которому он выстраивал свои шедевры?Эта книга написана не для профессиональных музыкантов и уж точно — не для баховедов.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.