Франц, или Почему антилопы бегают стадами - [2]
Все воскресенье я радостно слонялся по «кубику»; до утра понедельника была уйма времени – шестнадцать часов, пятнадцать, четырнадцать… Заглянул в копировальный аппарат в учительской – не оставил ли Вульшлегер, наш классный руководитель и учитель английского, опять чего-нибудь ценного под крышкой, как в прошлом ноябре, когда Ридель нашел там листок с контрольной и одно время даже казалось, что я закончу зимний семестр без очередного последнего предупреждения. Все английские предложения на одном листе! Ридель вытащил меня с компьютерного курса, мы с ним пошли в библиотеку, все перевели и зазубрили наизусть. Мы договорились сделать несколько ошибок, чтобы Вулыылегер ничего не заподозрил. Все складывалось как нельзя лучше. И тут нас будто обухом по голове ударили – оказалось, что в квартиру Вульшлегера под самой крышей в доме на Гербернгассе угодила молния и контрольная отменяется.
Опустив крышку ксерокса, я отправился в наш класс (двенадцатый «В», столы расставлены в форме подковы) и распахнул окно, чтобы впустить свежий воздух и ясные, славные воскресные звуки. Поменял свой стул на другой, поудобней, подвинул парту чуть ближе к окну, чтобы Гонсалвес, когда будет крутить проектор, меня не видел, привесил на стену постер швейцарской национальной сборной по футболу (Кубок мира-94, США) – какой-то шутник бросил его вместе с классным журналом в стоявшую вместо мусорницы коробку из-под бананов. Потом я просто бродил туда-сюда – в класс, из класса, на крышу, в туалет, в гараж… в сумерках, в ночи, во сне, под кайфом. Не так уж много нужно для счастья: укромный уголок, хорошая травка, разговор с собой и уверенность, что все останется как всегда.
Никаких обид
Щелкнул выключатель, загудели неоновые лампы. Я проснулся в гараже, зажатый между велосипедами и мопедами (каких-нибудь старшеклассниц, которых коварные парни из парусного клуба заманивали перед выходными к себе на яхты покататься по Тунскому озеру и накачивали там алкоголем). Наступил понедельник, и вся канитель начиналась сначала.
Я увидел завхоза, открывающего ворота. На нем были мятые оранжевые штаны, белая майка, а за собой он тащил метлу. С угрюмым семичасовым лицом завхоз принялся рассыпать по углам мышиный яд.
Я был рад видеть завхоза. Мы испытывали друг к другу товарищеские чувства, несмотря на то, что были совершенно с ним непохожи: он – широкоплечий, весь в татуировках, я – долговязый и худой, он пил – я курил траву, у него была своя профессиональная честь, которая требовала много больше, чем просто воевать с пылью и засорами в трубах, – я, напротив, бежал как от огня от любой ответственности. Нас связывали лишь редкие партии в нарды у него дома на улице Оберматтвег в районе Гватт, да еще то, что мы оба были частью «кубика» так же, как Церингенский замок – частью Туна.
На полу валялись остатки косяков. За последние тридцать часов я скурил две или три дюжины – от такого и стадо слонов окосеет. Я подобрал окурки и подул, чтобы развеять пепел. Потом осторожно выкатил из стойки первый попавшийся велосипед.
– А, гроза гимназистов! – воскликнул я на весь гараж и с шумом загнал велосипед обратно в стойку, недвусмысленно давая понять завхозу, что сам-то я гимназист ни в чем не повинный и вообще только что приехал. – Кому сегодня достанется?
Завхоз удивленно обернулся. Лицо его просияло.
– Представляешь, какие гады!
Он двинулся в мою сторону.
Мы всегда были не прочь перекинуться парой слов. Завхоз высказывал все, что он думает о подлых маленьких тварях и липких масляных пятнах, я ему поддакивал, после чего он отвешивал мне дружеского подзатыльника, и мы расходились каждый по своим делам.
– Сыплю им яд, а они сжирают все подчистую, будто так и надо. Наутро ни крошки, и хоть бы один дохлый мышонок где-нибудь валялся. Ничто их не берет.
Обе ладони у меня были заняты окурками, и только я хотел сделать понимающий жест – что тут, мол, говорить, мне ли не знать это племя, – как все они посыпались на пол, будто бумажные обрезки из шредера.
– Придется ставить мышеловки. – Завхоз стоял прямо передо мной и закручивал банку с мышиной смертью. – Сяду в углу и буду караулить. Чтоб сразу по новой заряжать, как сработает. Ничего, я их всех изведу, ни одной не останется.
– Лучше с этим не откладывать. Приступайте прямо сейчас.
Я старался наступить одновременно на столько окурков, сколько возможно.
Завхоз положил яд в карман. Потом посмотрел на меня, будто только что увидел, и спросил:
– Франц, какого черта ты в такую рань делаешь в «кубике»?
Я замялся.
– Надо позаниматься. – И неопределенно добавил: – Контрольная.
Завхоз наморщил лоб. Взгляд его скользнул вниз и остановился на моих ботинках, из-под которых торчали окурки.
Я попытался выкрутиться и, качая головой, произнес:
– Надо же! Кто-то здесь балуется травкой.
Подняв окурок, я провел им у себя перед носом и
почесал в голове, будто раздумывая, кто способен на столь бесстыдное нарушение распорядка.
– Тут вам только и остается, что караулить. Какой только заразы не занесут! И микробов, и мышей, и солидола с гашишем.
Не сработало.
Завхоз тяжелым взглядом смотрел мне в глаза.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
Жизнь в стране 404 всё больше становится похожей на сюрреалистический кошмар. Марго, неравнодушная активная женщина, наблюдает, как по разным причинам уезжают из страны её родственники и друзья, и пытается найти в прошлом истоки и причины сегодняшних событий. Калейдоскоп наблюдений превратился в этот сборник рассказов, в каждом из которых — целая жизнь.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Первый лауреат Немецкой книжной премии: лучшая книга 2005 года Австрии, Германии, Швейцарии (немецкий аналог Букера).Арно Гайгер — современный австрийский писатель, лауреат многих литературных премий, родился в 1968 г. в Брегенце (Австрия). Изучал немецкую филологию и древнюю историю в университетах Инсбрука и Вены. Живет в Вольфурте и Вене. Публикуется с 1996 года.«У нас все хорошо» — это нечто большее, нежели просто роман об Австрии и истории одной австрийской семьи. В центре повествования — то, что обычно утаивают, о чем говорят лишь наедине с собой.