Фракийская книга мертвых - [15]
Оказалось, худшее впереди. С четырех сторон света явились по мою душу демоны, сверкая яростно глазищами. Но я собрала свое мужество и припомнила основной догмат буддизма: весь явленный мир суть манифестация нашего ума. И демоны, и экспедиция. Нет ничего, стоит только встряхнуть стеклышки калейдоскопа. Эта тюрьма — тривиальное олицетворение моего страха. Я недоверчива и вижу в людях лишь способ, каким они хотят меня заарканить. Каменный гроб — идеальная защита от людей. Конечно, лучше, если бы в гробу оказались они все, а не наоборот. Как часто в детстве я пряталась в платяном шкафу в надежде, что обыщутся, расплачутся, и обида будет отомщена. Увы, никто меня не искал. Мы занимались экстремальным сексом непосредственно в каменном гробу. Моим партнером был демон арабской наружности. Неожиданно сладко оказалось унижать и терпеть истязания. О амазонки с вашим гаремом наоборот, с покорным хором мужчин, целующих вам чресла, с возможностью принудить любовника ко всему, что вообразит ваша мрачная скорпионья фантазия!..
Я всегда искала утешения в мастурбации. Что же странного, если прибегла к ней в этот час одиночества и страха простудиться на каменном полу? Я кончила так, как никогда раньше. Электрический разряд пронзил меня и ярко осветил мою бедную келью. В углу слева среди антропологических фрагментов свернулась в кольца золотистая змейка. Не веря удаче, еще дрожащими мокрыми пальцами я повернула по часовой стрелке инкрустированную изумрудами головку. И рухнула в преисподнюю.
Точнее, скатилась по наклонной плоскости вместе с осыпью камней и осколками древних скелетов. Падение длилось бесконечно долго. Наконец вечность выплюнула меня, как потерявшую вкус жвачку, на рыжий песок. Был полдень. Яркий свет больно ударил по моим отвыкшим глазам. Какой-то зверек, вспугнутый вторжением, поспешил спрятаться в траве.
Я была на побережье. Дул легкий бриз или пассат, короче, ветер. Отряхнувшись, я огляделась. Берег выглядел безлюдным, одетым лишь в изумительную растительность. Меня охватило стойкое, ни на чем не основанное убеждение, что нахожусь на необитаемом острове. Согласно здравому смыслу, я не могла откатиться далее чем на сотню-другую метров от раскопок. Но их здесь не было в помине. Может быть, вход в святилище позади той скалы, которая в другом ракурсе выглядит не столь отвесной? Но как ни крути, море никогда не подходило так близко к Черной горе. Прихрамывая — ушибла где-то лодыжку, — я двинулась к пляжу. Страстно хотелось пить. Умывшись, прихлебнула горько-соленой воды, но с сожалением выплюнула. Побрела обратно к скале, задавшись целью обойти ее по периметру. Возможно, где-нибудь встретится источник. Мой бедный мальчик, вновь потерянный, что он делает один, в темноте, преследуемый подосланным убийцей? Кстати, кем подосланным? С трудом верится, что это простой шофер-маньяк, которому чудом удалось спуститься на четвертый уровень, чтобы на нас поохотиться. А если так, почему он не достал оружие раньше, до того, как его стукнул по черепу Андрей? Может, нерасторопный был, не успел. Положим, Борис его послал нас выслеживать, и сообщил не известный ранее путь вниз. Да, но у него было время хорошенько прицелиться, пока горели фонари. А он, подлец, молча шел на нас и лишь потом, когда свет погас, принялся стрелять. Я должна узнать, что с Андреем. Этот ублюдок мог его ранить.
Некоторое время я шла в тени скалы. Потом увидела впереди поселок. Забыв обо всем, даже о жажде, помчалась вперед. Мне навстречу выбежала девочка. Она что-то кричала, размахивая ручками. Я не понимала ни слова. На румынском крикнула что-то дружелюбное тоже, потом на всякий случай перешла на английский. Она как будто слушала, кукольно-изящно склонив головку. Потом повернулась и побежала прочь. Я вдогонку. Ее красное платьице еще раз мелькнуло и исчезло из глаз. Но дитя меня вывело на тропинку, которую сама, может, и не заметила бы.
То, что я приняла за поселок, было архитектурным комплексом совсем иного рода. Цепочки узких башен с чем-то вроде куполов наверху. Спиральные лестницы, уводящие на головокружительную высоту. Ассиметричные и в то же время правильные пирамиды. Грунт был забран каменными плитами. Обходя очередной шедевр зодчества, я приметила дворик и в нем фонтан, окаймленный деревьями. Сверкающие металлические птицы изрыгали струи воды, холодной и невероятно вкусной. Попив, обратила внимание на деревья. Кое-где виднелись плоды. На вкус они напоминали гибрид персика и мандарина. Странно, что нет поблизости людей. Вероятно, выходной, я ведь совсем потеряла чувство времени.
Но тут меня кто-то окликнул. На английском, неуверенно, как говорят люди, еще плохо владеющие языком. Я обернулась. Это был не человек. Это был нага из моих снов. Он выглядел довольно мило, несмотря на длинную шею и сильно скошенный назад череп. Я не сразу разобрала, что он сказал. Вероятно, подсознательно ожидала чего-то мифологически-назидательного.
— Сегодня школа не работает, — сообщил он.
— Правда? А почему?
— Портал закрыт. Как тебе удалось прихватить тело?
— Оно весит всего пятьдесят шесть килограммов. А позвольте узнать, как ваше имя?
«Иглу ведут стежок за стежком по ткани, — развивал свою идею учитель. — Нить с этой стороны — жизнь, нить по ту сторону — смерть, а на самом деле игла одна, и нить одна, и это выше жизни и смерти! Назови ткань материальной природой, назови нить шельтом, а иглу — монадой, и готова история воплощенной души. Этот мир, могучий и волшебный, боится умереть, как роженица — родить. Смерти нет, друзья мои!».
«Я стиснул руки, стараясь удержать рвущееся прочь сознание. Кто-то сильный и решительный выбирался, выламывался из меня, как зверь из кустов. Я должен стать собой. Эта гигантская змея — мое настоящее тело. Чего же я медлю?! Радужное оперение дракона слепило меня. Я выкинул вперед когтистую лапу — и с грохотом рухнул, увлекая за собой столик и дорогой фарфор».