Фотограф - [22]

– Кому суждено быть повешенным, тот не утонет, – попробовал я его утешить, но результата добился обратного.

Не то чтобы Сеня патологический трус, но человек он впечатлительный, это точно, и я не исключаю, что люди, затеявшие катавасию с предсказаниями, учитывали это свойство Шергуновской натуры.

– Я с тобой не пойду, – сказал Сеня, – и не проси. А живет она на втором этаже.

Брать с собой Сеню, я в любом случае не собирался. Очень может быть, что гадалка знает его в лицо, а я хотел предстать пред ней неофитом, склонным к психопатии, развившейся на фоне любовных неудач.

Дом, в котором жила гадалка, был самым обычным, панельным. В квартире тоже не наблюдалось особых чудес. В том смысле, что это была трехкомнатная квартира, вполне пригодная для жилья граждан, весьма далеких от астральных сил. В дверях я был обласкан длинноногой очкастой девицей с заурядной секретарской внешностью. То есть, ни сатанинского тебе взгляда, ни всклоченных волос, которые у подавляющего большинства наших сограждан мужского пола так или иначе ассоциируются со словом «ведьма». Я был разочарован и не сумел своего разочарования скрыть.

Из коридора меня провели в приемную, где маялась духовной жаждой дама возрастом в районе сорока лет, с претензией на сексуальную распущенность

– Вы последняя? – спросил я ее голосом человека, которому предстоит отстоять длиннющую очередь за пивом.

– Я жду результата, – нервно дернулась дама. – Климентина в трансе.

– Так ее Климентина зовут? – удивился я чужой неуемной фантазии.

Вместо ответа на поставленный в лоб вопрос я получил от секретарши целую пачку отпечатанных на хорошей бумаге брошюр и проспектов, где рассказывалось об оккультных науках вообще и о несравненной Климентине в частности. Перечисление ее заслуг в магии и чародействе, а также перечисление присвоенных ей ученых степеней занимало чуть ли не две страницы. Здесь же была и фотография ведьмы. Очень даже симпатичной бабенки в возрасте между тридцатью и сорока. У этой волосы были распущены по плечам, а в глазах читалось нечто пронзительное и потустороннее.

– А от импотенции она лечит? – на всякий случай спросил я у секретарши. – А то я, может, зря здесь сижу.

– Тысяча рублей.

– Как тысяча?! – ахнул я. – А меньше нельзя, у меня с собой только пятьсот?

– Заплатите аванс, – пошла мне навстречу секретарша. – Вторую половину принесете после свершившегося факта.

– А если запамятую?

– Значит, фактов у вас не будет уже никогда.

Перспектива устрашающая. Деньги, впрочем, пришлось заплатить, иначе в святая святых меня не допустили бы. Кровных было жалко, а потому я вошел в распахнувшуюся предо мной дверь в настроении хоть и приподнятом, но скверном. В комнате царил полумрак. Однако я быстро сориентировался и без труда обнаружил одетую в нечто серебристое прорицательницу, сидевшую в расслабленной позе в кресле. Комната была практически пуста, если не считать еще одного кресла, стоящего у стены, которое мне и предложили занять голосом умирающего в муках лебедя. Окна были завешаны черными шторами, а свет падал откуда-то сбоку, но его источника я так и не обнаружил.

– Я вижу его, – почти всхлипнула Климентина. – Вижу. Он один помеха вашему счастью.

– А вы уверены, что это именно он? – с робкой надеждой полюбопытствовал я. – Мне не хотелось бы ошибиться. Поскольку послан я к вам силами, не склонными эти ошибки прощать.

Лежавшая почти что в забытьи Климентина приоткрыла глаза и уставилась на меня с удивлением.

– Мне был голос, а потом видение, – пояснил я. – Вот я и решил посоветоваться со сведущим человеком.

– Какой голос? – удивление Климентины было неподдельным и таким же неподдельным было беспокойство, промелькнувшее в ее глазах.

– Я, видите ли, с детства склонен к галлюцинациям. Некоторые даже считают меня психом. Но это не так. Я действительно и слышу, и вижу.

– И что вам сказал голос?

– Он сказал: Бобик прибыл, а Сеня задерживается. Поторопи Климентину.

– Вы сумасшедший, – вскрикнула прорицательница.

– Нет. Я посланец астральных сил. Разве звезды не предупреждали вас о моем приходе.

Климентина уже не лежала, а сидела, и на лице и вовсе явственно читалось желание встать и уйти как можно скорее.

– Ни о каком Сене я знать не знаю и знать не хочу. Вы, вероятно, ошиблись дверью. Светка, зачем ты пустила этого психа?!

Умирающая лебедь теперь уже окончательно вышла из транса и готова была продемонстрировать предельную активность в отношении то ли клиента, то ли пациента. Судя по всему, пророчица Климентина бабенкой была бойкой и много чего на своем веку повидавшей. Растерянность и испуг прошли быстро, и теперь она вполне могла бы исполнить роль ведьмы в какой-нибудь современной постановке про нечистую силу. К тому же ей на помощь примчалась очкастая секретарша Светка, и силы сразу же стали неравные.

– Вали отсюда, ненормальный, – это было самое мягкое из выражений, которые я услышал из уст разъяренных фурий.

– А деньги? – напомнил я, ретируясь на всякий случай к двери. – Пятьсот рублей?

А потом, что мне сказать астралу, если он потребует от меня отчета?

– Отдай этому сукину сыну деньги, Светка, и чтобы духу его здесь не было.