Фосфор - [9]
Когда-то я думал, что хоть музыка поможет мне до нее достучаться, потому что музыка просто проникает в уши, а оттуда в мозг, и думать не требуется. Отличные вещи ей приносил. Ларри Херд, «Стереолэб», «Мун Дог», а еще пластинку с ударными ритмами Генданга Каро с Суматры. Всего понемногу. Я ставил эти пластинки, а тогда она либо шла к телефону и висела на нем до скончания века, либо задавала идиотские вопросы, чем я сейчас зарабатываю, и так далее. Девочка, думал я, заткнись ты наконец. Каждый раз одно и то же, Манэла. Помолчи же хоть немного.
А потом Манэла ушла на кухню, — вечно она должна возиться на кухне, — и я могу в одиночку слушать ее вертушку. Что, впрочем, не так уж плохо, поскольку вертушка у нее хорошая. Как и у всех, кто ни черта не смыслит в музыке. Хороший звук. Но хотел я не этого. Не в этой гостиной и не с той злостью, которая накатывала на меня всякий раз.
Поэтому я и прекратил свои попытки советовать ей какую-либо музыку или книгу. Мир лежит у твоих ног. Нагнись же, ты, тупая протоплазма, мешок безглазый, тихо бормочу я. Должно быть, это какой-то гормон, нервоблокатор. А может, просто обычное окостенение, которое наступает у большинства людей после тридцати, которые хотят двигаться все дальше, как в жизни и полагается, как должен хотеть любой нормальный человек, и вдруг останавливаешься. Стоп.
Словно бензобак опустел. И с этого момента они лишь повторяют то, что делали перед тем, как остановились. Слушают свои старые пластинки, перечитывают свои старые книги или же читают новые, в которых написано все то же самое, что и в старых. Или покупают себе компакт-диски, на которых точно та же музыка, что на их старых пластинках, или только хиты, которые они помнят, а может, новые вещи, слушая которые, вспоминаешь старые. Манэла с удовольствием слушает Генделя и Пола Маккартни. Недавно даже включила одну песню Салли Олдфилд, а затем на полном серьезе спросила, слышал ли я ее.
24. Космос. Белое. Бриллианты
Все это ретро, говорит Микро, и мы сидим в грузовике. Мы смотрим фильм, ютимся на ящиках и старых стульях в полной темноте, и с нами еще примерно шестеро. Снаружи на кузове надпись: «Кино на колесах». Грузовик припаркован у старого рва, и нам показывают старый фильм о травмпункте при больнице святого Урбана. Самом страшном во всем городе. Сплошь типы, разбившиеся на тачке, или тетки, разбившиеся на тачке. Самые страшные увечья, полученные подшофе, в драках, при падениях… Бесконечные боли в брюшной полости… Все стонут и кричат на койках в узких коридорах, потому что палаты уже битком забиты. Женщины и мужчины словно из машины времени — законченные олухи-рок-н-ролльщики как из семидесятых, стонущие шлюхи. Видок у всех — будто им за полтинник с гаком, все датые и все хнычут, ведь алкогольный дурман понемногу отступает. При виде камеры они начинают жаловаться, дескать, какое тут безобразие, отстало от жизни, неужели в Германии такое еще бывает, заговаривают о налогах и прочей белиберде. Женщины впадают в истерику или отворачиваются к стене, а мужчины либо впадают в кому, либо ревут и ругаются. Такое впечатление, что куда-то скинули бомбу. В Северной Ирландии. Или на Балканах. Но это лишь пьяные из района Кройцберг.
Фильм закончился, и тот тип, который нам его показывал, хочет обсудить его, и я спрашиваю, уверен ли он, что фильм снят в середине восьмидесятых, а не гораздо раньше, в семьдесят каком-нибудь году. Тот лишь кивает в ответ, а Микро ни с того ни с сего заявляет, что желает получить деньги назад, поскольку фильм был всего на сорок минут. А ведь за билеты платил я. Тип, естественно, злится, потому что он соцработник. Здесь дело не в деньгах. За правду нельзя заплатить слишком много, говорит он, но Микро продолжает мотать ему нервы, утверждая, что в другом месте посмотрел бы за те же деньги лазерное шоу и еще фильм вдобавок. Тогда тип выставляет нас вон, и мы оказываемся у темного рва, а позади нас с глухим лязгом закрываются двери.
Действительно, все это ретро, думаю я. Все возвращается. Тот же фильм можно было бы снять и сегодня. Такое никогда не прекращается. Но идея была моя. Я хотел пригласить Микро на «Еще один день в раю» Ларри Кларка. Но все билеты оказались распроданы, и мы случайно прошли мимо этого грузовика. Я подумал, «Скорая помощь»… Такой фильм тоже мог бы расшевелить Микро. Но ему только пришло в голову потребовать деньги назад.
— Парень, что ты творишь? — спрашиваю я. — За пять марок тебе уже нигде не покажут лазерного шоу.
Но Микро не отвечает. Я слышу лишь, как он тихо сопит, шагая рядом со мной. Знать он ничего не хочет о просветительстве.
Мне всегда кажется, раз уж Микро ничего не говорит, ему следует что-нибудь почитать. Даже если весь мир ему надоел, читать-то он может. Читать может каждый. Даже многие аутисты, которые не говорят ни слова и ничего не слушают, которые только смотрят в стену, — и те могут читать. Должно же это сработать. Микро, говорю я, почитай хорошую книгу. Что-нибудь, что берет за душу, от чего все твои колокола разом звонить начнут. Но Микро не читает. Такое бывает — люди, не умеющие читать. И вовсе не потому, что их берет оторопь при виде букв, которые у них тут же расплываются в мешанину из точек и тире, — просто они не могут читать, потому что не в силах преодолеть внутренний барьер. Потому что думают, чтение — это как прогрессивная техника для космических исследований или как сложные уравнения.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.